Психикон. Валерий Владимирович Муллагалеев
в беззвучных возгласах. Он нахмурился и открыл дверь.
– Что слу…
– Скорей идите сюда! Посмотрите! Что это?!
Она тыкала пальцем в сторону кушетки. Простыня была откинута. На груди Аркадия виднелись багровые росчерки. Кирилл рванулся вперед, взгляд моментально пробежал по диагностическим дисплеям – все показатели в норме – и остановился на груди.
От ключиц до живота она была покрыта багровыми полосами толщиной в палец, похожими на гематомы. Так бывает, если сильно прищемил кожу и под ней лопнули капилляры. Пациент спокойно дышал, словно ничего не произошло. Кирилл осторожно провел пальцем по одной из странных отметин. Механических повреждений, кровотечения или раздражения не наблюдалось. Он протяжно хмыкнул и сказал:
– С пациентом все в порядке. Если вы закончили, то можете идти.
– Я впервые вижу такое! Это… это ведь не вы с ним сделали?
– Ты думаешь, я пришел с утра пораньше, чтобы поиздеваться над пациентом?
– Нет-нет, что вы! Но… что это?
Он молчал и разглядывал линии. Под ребром он заметил отдельный точечный синяк. Еще два таких же – на плечах. Кирилл вытянул вперед руку ладонью вниз, растопырил и согнул пальцы, словно сжимая невидимое яблоко. Повернул кисть так, чтобы направление пальцев соответствовало отметинам. Безымянный палец указывал на правый бок Аркадия. Кирилл обошел кушетку и нашел на боку четвертый синяк. Он закусил губу, глаза расширились.
– Вы не знаете? – сказала медсестра.
– Что?
– Из-за чего это?
– Есть предположение.
– Ну расскажите!
– Это большой прорыв, но… – Кирилл посмотрел на ее бейдж. – Катя, я не хочу, чтобы об этом узнал весь НИИ… раньше времени. Ты болтливая девушка?
– Я никому не скажу!
Он смерил ее взглядом. Девушка лет двадцати двух, с розоватой кожей и липкими от туши ресницами. Глаза распахнуты, как, вероятно, и скрытый под медицинской маской рот.
– Давай так, – сказал он. – Это видели только мы с тобой. Если информация выйдет за пределы моего кабинета, то тебя уволят по статье, договорились?
Она выпрямилась и застыла, только глаза шарили по сторонам, словно в поисках лишних свидетелей, из-за которых она может лишиться работы.
– Да, разумеется, – выдавила она. – Это же врачебная тайна, никто не должен знать.
– Именно так. Я все зафиксирую в журнале и представлю коллегам, но всему свое время. А что касается этого… – Он указал на красноречивые гематомы. – Я предполагаю, что это стигматы.
Катя нахмурилась.
– Как у христиан, что ли? Отметины от гвоздей на руках?
– А ты знаешь, почему они появляются?
– От сильной веры?
– Не совсем. От самовнушения. Ты, наверное, слышала, что если человека погрузить в гипноз, показать ложку и внушить, что она раскалена докрасна, а затем прикоснуться к нему холодной ложкой, то случится ожог?
– Ой, правда?
– Если