Чудный сон, или Невозможная реальность. SeHi
обыденно пояснил Любогост. – Так решил народ.
«Вот уж не думал, что стану одной из причин того, что кого-то на кол посадят», – в смятении подумал Семён Петрович и тут же поймал выбегающего из трактира Гостимира.
– Ты куда собрался? – спросил старик мальчика.
– Хочу на казнь посмотреть, дед Семён, – весело ответил Гостимир.
– Ну уж нет, – твёрдо решил старик. – Казнь – зрелище не для детей.
От этих слов Семёна Петровича хозяин изумлённо посмотрел на старика, но промолчал: пришелец был человеком странным. На казнь собирались все, от мала до велика, она была как поучительным, так и развлекательным мероприятием.
– Ну, дед Семён! – запротестовал Гостимир.
– Сказано тебе: нет! Живо вернись в трактир и займись делом! – приказал старик и символическим подзатыльником задал направление мальчишке. – Сам не найдёшь себе работу – я помогу! – крикнул он вдогонку.
– Эк, тебя разобрало, – причмокнув, произнёс хозяин трактира, не сводя глаз со своего работника.
Семён Петрович бросил взгляд на Любогоста, но не стал ничего говорить. Ему совсем не нравилась перспектива посещения Гостимиром казни разбойников. Пусть считают его странным, и, вообще, каким угодно, но смотреть этот ужас он пацану не даст.
После полудня всё было готово. Для каждого разбойника был приготовлен кол, хорошо смазанный свиным жиром. Перед въездом в деревню вырыли ямы и в каждой установили по одному колу. Чтобы колья не упали под тяжестью тела, в ямы положили крупные камни, потом засыпали ямы землёй и хорошо утоптали. Сверху тоже навалили камней вокруг кольев.
Семён Петрович не пошёл на казнь. Он, во-первых, не хотел там быть, а во-вторых, он следил за Гостимиром, чтобы тот не смог сбежать и увидеть это жуткое зрелище. Послышались первые громкие крики осуждённых, посаженных на кол. Семёна Петровича пробила дрожь. Крики становились всё громче и отчаяннее.
Пока шла казнь, Гостимир периодически вздыхал и поглядывал на Семёна Петровича, а тот уже заткнул уши, чтобы не слышать истошных криков боли связанных мужчин, под собственным весом всё сильнее и сильнее насаживающихся на скользкий от свиного жира кол, который разрывал им внутренности. Этот ужас продолжался несколько часов. Наконец, крики стихли, и Семён Петрович с облегчением увидел, что жители деревни стали расходиться.
К вечеру в трактир пришел староста деревни.
– Отчего не пришел на казнь? – спросил Яромир. – В победе твоя прямая заслуга есть.
– Я… не люблю на казнь смотреть, – поморщился Семён Петрович, вспомнив жуткие крики.
– А так и не скажешь, что ты чувствительный, – засмеялся староста. – В бою был свиреп, словно медведь.
– То был бой, а это – казнь. Нашёл, что сравнивать.
– Твоя правда, – улыбнулся Яромир. – Но, я к тебе не за этим пришел.
– А зачем?
– Сегодня ты нас всех спас, – произнёс староста и рукой остановил Семёна Петровича, попытавшегося возразить. – Не спорь! Если бы не ты, много бы людей полегло, может и все.