Защита общественных интересов в гражданском судопроизводстве. Дмитрий Александрович Туманов
задача права – обеспечение сосуществования в рамках одного пространства различных лиц и их групп, которые могут иметь различные интересы, а также ценности[95]. При этом реализация интересов одних лиц и их групп может ограничиваться или запрещаться только в случае, если она способна причинить очевидный и существенный вред другим лицам и их группам[96], и в первую очередь при условии невозможности компромиссного решения. В тех случаях, когда существованию общества ничто не угрожает, государство в идеале должно обеспечивать сосуществование различных индивидов и их групп. Путем постоянного взаимодействия как между членами отдельных социальных групп (общностей), так и между самими группами (общностями) (при условии определенного обуздания каждой из них своего эгоизма) постепенно формируются условия, дающие возможность для более-менее адекватного сосуществования[97].
Я исхожу из того, что право не должно повсеместно вторгаться в жизнь общества. Общество не может нормально существовать вне зоны, свободной от права. Размеры же такой зоны должны быть значительными, так как реализация различных общественных интересов по большей части осуществляется вне права, то и потребности в правовом обеспечении таких интересов может не возникнуть. Право же, в свою очередь, не просто должно регулировать наиболее важные общественные отношения, оно становится необходимым прежде всего тогда, когда неправовые социальные регуляторы не справляются со своими функциями или справляются недостаточно эффективно; тогда, когда в случае возможного противоречия интересов различных лиц и их групп вопрос не может быть решен вне принудительной силы со стороны публичной власти[98].
Безусловно, возникает вопрос, какие именно общие принципы составляют те самые правовые универсалии, о которых было сказано ранее. Полагаем, что в первую очередь речь идет о таких правовых началах, которые, очевидно, должны признаваться непосредственно действующими в государствах, признавших человека, его права и свободы высшей ценностью[99]. В связи с этим следует исходить из того, что наиважнейшее значение среди принципов-универсалий имеет такой принцип международного права, как уважение прав человека и основных свобод[100]. Во многом благодаря именно этому принципу права человека включаются в основу правопорядка государства (что важно, прежде всего тогда, когда естественно-правовое правопонимание в нем не развито) и должны применяться его судами при рассмотрении различных дел. Указанный принцип лежит в основе так называемого международного права прав человека, включающего в себя и другие общие правовые начала, которые также относятся к универсалиям, в частности принцип недискриминации[101].
К имеющим значение в контексте рассматриваемого вопроса также следует отнести общие для многих стран принципы демократии[102] и верховенства
Предложенное нами понимание общественных интересов, а также указание на то, что задача права заключается в обеспечении сосуществования различных социальных общностей и реализации ими своих интересов, не просто не противоречит, а вполне созвучно тем принципам, которые, как сообщают СМИ, по мнению В.В. Путина, должны быть в основе миропорядка: «Первый – стремление к безбарьерной среде и открытому миру, в котором никто не будет возводить искусственные барьеры общению людей, их творческой реализации и процветанию. Второй – сохранение многообразия, признание недопустимости навязывания любой стране или народу того, как им жить. Третий – максимальная представительность, коллективный подход к принятию решений. Четвертый – построение прочного мира, основанного на уважении интересов всех – от больших государств до малых стран. Пятый – всеобщая справедливость, обеспечение равного для всех доступа к благам современного развития. Шестой – равноправие». Смирнов В. Путин на «Валдае» назвал шесть принципов, которые Россия продвигает в международных делах // ТАСС. 2023. 5 окт. URL: https://tass.ru/politika/18921797;
Например, агрессивные секты. Поскольку «с юридической точки зрения такие сообщества „заговорщиков“ (секты) могут быть определены только как преступные: ведь они отделяются от общества, чтобы низвергнуть его, а суровая нравственность секты действует только в ее пределах. В отношении всех других они не знают ни меры, ни закона, не считают себя обязанными кого-либо щадить, поистине, они ведут себя как преступники».
«В концепции общего блага представлена правовая модель выявления, согласования, признания и защиты различных, во многом противоречащих друг другу интересов, притязаний, воль членов данного сообщества в качестве их блага, возможного и допустимого с точки зрения единой и равной для всех правовой нормы… Исторический опыт и теория свидетельствуют, что только такой тип организации сообщества людей и согласования интересов сообщества и его членов, целого и части, частного и публичного, индивидов и власти совместим со свободами и правами людей, с признанием достоинства и ценности человеческой личности». Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997. С. 68–70.
Безусловно, нельзя не учитывать исторические особенности того или иного государства при формировании каких-либо новых для него правовых явлений. Но невозможно со ссылкой на некий особый, традиционный путь общества отвергать действие названных ранее правовых универсалий. Любое объединение на основании традиционности должно происходить лишь по доброй воле объединяемых. Иногда то, что в силу определенных причин удачно функционирует в одном государстве, может не сработать или даже принести вред в другом. Например, в обществах с высоким уровнем правосознания определенные виды деятельности (даже существенно значимые для общества) могут не иметь детального регулирования, или же порядок их осуществления может допускать отступления от определенных гарантий достижения стоящих перед деятельностью целей. Однако это связано с тем, что законодатель в таких случаях, опираясь на знание об обществе государства, исходит из того, что и в режиме упрощений и отступлений соответствующие цели деятельности всё равно будут достигнуты, поскольку, как показывает история, их недостижение практически невозможно. В свою очередь, такие упрощения и отступления вряд ли допустимы там, где на право в массе своей смотрят не как на то, что нужно соблюдать в личных и общих интересах, а как на то, что желательно обходить. При этом желание обойти его вызвано не тем, что действующее в государстве право неадекватно существующим общественным отношениям, а из-за укоренившегося в сознании правового нигилизма, соседствующего порой с абсолютно наплевательским отношением индивидов и их общностей к чьим-либо, кроме своих собственных, интересам.
Речь идет в первую очередь о странах, признающих действие на своей территории Всеобщей декларации прав человека, а также ратифицировавших Международный пакт о гражданских и политических правах.
«Следует согласиться с авторами, считающими, что он „занимает центральное положение в праве государств… представляет собой главный общий принцип права демократических государств и обладает абсолютной императивной силой. Ни один закон не может ему противоречить… Все это вносит изменения в концепцию международного права. В прошлом оно было полностью изолировано от того, что происходило внутри государств, где власти зачастую совершали массовые преступления против своего народа“».
В частности, в ст. 5 Международного пакта о гражданских и политических правах (принят 16 декабря 1966 г. Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) сказано, что «ничто в настоящем Пакте не может толковаться как означающее, что какое-либо государство, какая-либо группа или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на уничтожение любых прав или свобод, признанных в настоящем Пакте, или на ограничение их в большей мере, чем предусматривается в настоящем Пакте. Никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека, признаваемых или существующих в каком-либо участвующем в настоящем Пакте государстве в силу закона, конвенций, правил или обычаев, не допускается под тем предлогом, что в настоящем Пакте не признаются такие права или что в нем они признаются в меньшем объеме».
См.: