Осень жизни. Светлана Бережная
им надо было проводить подружку дочери Сашеньку на самолёт и успеть сдать билет.
Всю дорогу отец успокаивал мать.
– Ты ведь в своё время так же поступила, хотя родители были против.
– Так я любила тебя. А она? У неё и чувств-то никаких к нему нет. Просто паренёк своим вниманием вскружил нашей дочери голову и всё.
– Но совсем недавно ты говорила нечто противоположное.
– Что видела, то и говорила, – оборвала мужа жена. – А сейчас в другом убеждена: ей этот институт нужен, как телеге пятое колесо. Ей и не любовь нужна, а крепость надёжная, за которой могла бы спрятаться и ни о чём не думать. Извини, что так о дочери говорю. Но что есть, то есть.
А Александра с Гришей в это время уже были в загсе, но у них не приняли заявление.
– Через два месяца приходите, когда девушке восемнадцать исполнится.
Она вышла на улицу удручённая, но Гриша успокоил её.
– Что такое два месяца? Мы и заметить не успеем, как они пролетят.
Александра не стала говорить своим родителям о том, что они с Гришей решили подать заявление: придёт время – узнают. А пока надо подумать о том, где учиться.
Перед Гришей такой проблемы не стояло. Он ещё в девятом классе принял решение поступать в политех на механико-технологический факультет, убеждённый, что с таким образованием останется конкурентоспособным на рынке труда и через десять, и через двадцать лет.
Александра же не была уверена в том, что хочет быть именно юристом, просто потянулась за подругой Сашенькой. Отступать от намеченной цели не хотелось, а поскольку в городе не было высшего учебного заведения, где обучали бы на юриста, поступила в юридический колледж. А ещё через три месяца вышла из загса с фамилией мужа. И стала она Александрой Бездарь.
С этого момента стала кардинально меняться и её жизнь.
Окончив колледж на слабые тройки, с трудом устроилась в нотариальную контору помощником нотариуса. Да и то не сама, родители помогли: нотариус оказался давним другом отца. Работа у Александры не ладилась, и это вызывало у клиентов недовольство, о чём они в открытую говорили нотариусу. Если бы не его дружба с её отцом, он уже давно уволил её. И хотя вслух об этом не говорил, она чувствовала и объясняла предвзятым к ней отношением: «Просто ему не нравится моя фамилия». Этим же объясняла и свой троечный диплом, и то, как к ней относятся клиенты.
Сделав виновником всех своих бед фамилию мужа, каждый день выговаривала ему, что это она виновата в её неудачах на работе.
– Зря я согласилась выйти за тебя замуж. Или надо было оставить свою. Всё в моей жизни стало меняться в худшую сторону с момента, как я стала носить твою фамилию. А ведь читала когда-то, не помню где, что власть фамилии над человеком безгранична и что с такой фамилией, как Баранчик, не сделаешь никакой карьеры.
– …а гражданин Баран, если ему и случится спастись в детстве от скарлатины, – насмешливо продолжил Гриша, – обязательно проворуется и зрелые годы проведёт в исправительно-трудовых домах.
– Я не понимаю, о чём ты.
– О