Эмпайр. Катерина Соловьева
весьма шаткая,» – как шутит наш экстрасенс. Точность зависит от того, как сильно он старается и от того, как близок ему человек, в омут которого он погружается.
– Неужели Калейд? Или может быть Наира из клана огня. Или даже ты, брат? – слышу я логичный вопрос.
– Не уверен, сестра. Всё очень скомкано, – напряжённо отвечает он, – я ничего не разобрал. Но Калейд точно будет в составе, – как-то странно говорит он. – Если всё-таки действительно дойдёт до гильдии, то Деймон будет её ключевым звеном, как и я. Это предрешено, – при этих словах он опять пристально смотрит на меня.
– Что? – спрашиваю я слегка неуверенно. – Что ты ещё увидел?
Но он лишь отмахивается, задержав на мне свой изумрудный взгляд, в котором как будто бы на секунду промелькнула какая-то безысходность и печаль. Мы ещё некоторое время сидим в столовой, обсуждая состав возможной гильдии, после чего я направляюсь домой в сопровождении моего предсказателя.
– Ну, а как ты? Готов быть во главе Эмпайра? – спрашиваю я, глядя на него.
– Да, а как я, Кира? – пожимает плечами он. – Я устал от всего этого, и быть еще лидером в Эмпайре – это последнее, чего я сейчас хочу. Этот артефакт… – тяжело вздыхает он. – С каждым днём всё сложнее и сложнее, так как моя сила стремительно растет, и я не всегда могу это контролировать. Если раньше я плескался в маленькой речушке с небольшими притоками, а теперь я в самом центре огромного океана в самый разгар шторма. Я, что называется, тону в этом потоке видений и судеб. И мне доступны лишь крохотные мгновения, когда я ощущаю покой и свободу.
– Но ведь только ты решаешь, когда открывать будущее, разве нет? – уточняю я.
– Не всегда, – отвечает он, глядя на меня в изнеможении. – С недавнего времени это появилось и по ночам. Я иногда просто не могу сомкнуть глаз после того, как проснусь от какого-то кошмарного видения. Притом я не хочу этого видеть, – горько усмехается он.
– Тани… – выдыхаю я и обнимаю его. А он нежно заключает меня в свои объятия.
– У меня, кстати, на прошлой неделе была совсем отвратная ночь, и я добавил вам на заднем дворе немного красоты, – трет переносицу он. – Думаю, скоро распустятся.
– Лучше бы ты спал, – корю его я.
– Я хотел тебя порадовать, – нежно проводит он кончиками пальцев по моей щеке. – Надеюсь, хотя бы ты отдохнешь и наберешься сил за нас двоих, – после этих слов он ласково целует меня в лоб и, пожелав спокойной ночи, уходит, оставив меня одну.
Как только он скрывается за углом, я, не сдержав своего любопытства, захожу в мамину оранжерею. Проходя мимо многочисленных пахнущих летом цветов и источающих умиротворение растений, я вижу в самом конце с краю красивейшие бутоны изумрудных лилий. Они переливаются в слабом свете восходящей луны своим необыкновенным глубоким цветом, а я, как завороженная, смотрю на них, не в силах отвести взгляд, и думаю о своём зеленоглазом ангеле. Больше всего на свете я хотела бы ему помочь,