Романтическая комедия. Кертис Ситтенфилд
приглашать пациенток на свидание.
Доктору не стоит ее приглашать. Правда, смотря какая специализация. У психологов и психиатров, например, это считается неэтичным.
Это для скетча или по-настоящему?
По-настоящему, – ответила я. – А подруга может сама пригласить врача?
Генриетта отправила нам с Вив фото чипсов с кофейным вкусом.
Даже такое есть, представляете?
Когда я поднялась на семнадцатый этаж, Генриетта с Вив сидели на диване у меня в офисе, а Дэнни – у себя за столом. Вив наклонила пачку чипсов в мою сторону, и я взяла одну чипсину. С виду обычная, только как будто корицей посыпана. Я опасливо откусила крохотный кусочек.
– Не так уж противно, – заверил Дэнни.
– Не соглашусь, – ответила я, проглотив чипсину.
Дэнни запихал в рот еще горсть и ответил, жуя:
– Мерзкая штука, но есть любители.
– Как у «Республиканцев из народа»[4], – заметила Генриетта.
– Или в том случае в зоопарке, когда макак приставал к оленихе, – подхватила Вив.
– Соседка сказала, что глазнику нельзя приглашать тебя на свидание, – поделилась я с Вив по пути в зал совещаний. – Я спросила, можешь ли ты сама его пригласить. Она пока не ответила.
– Не совсем моя тема, – поморщилась Вив.
– Каково быть такой красивой, что не приходится делать первый шаг?
– Удобно, хотя есть свои трудности. А в моем случае еще американский мизогинизм[5] осложняет дело.
В зале совещаний яблоку было негде упасть. Народ сидел за столами, сдвинутыми посреди комнаты, и вдоль стен. На читку приходило даже больше сотрудников, чем на совещания, – и гримеры, и костюмеры, и декораторы, и звукорежиссеры. На столах были разложены сценарии, беспорядочно стояли бутылки с водой (в конце концов, предстояло три часа работы) и тарелки с бутербродами, листьями салата, фруктовой нарезкой, чипсами (вроде бы не кофейными) и печеньем. Для кого завтрак, для кого обед или ужин – смотря во сколько встал накануне.
Дэнни, Вив и Генриетта сели на придержанные для них места. Я села во втором ряду, спиной к окну, за которым приглушенно гудели машины и хохотали туристы семнадцатью этажами ниже. Ноа Брюстер сидел во главе стола с Найджелом – тот сам всегда зачитывал авторские ремарки. Чем более вяло воспринимали скетч, тем быстрее он старался закончить.
Я сидела напротив Ноа, пусть и далеко. Он улыбнулся, поймав мой взгляд, и у меня сердце екнуло – то ли от страха, то ли от волнения, то ли от чего еще. Конечно, Ноа безумно красив, но ведь я не впервые его видела. Потом невольно отвела глаза, словно столкнулась взглядом с незнакомцем в метро. И тут же спохватилась: отворачиваться было грубо, мы все же знакомы. Мы коллеги, пусть и всего на неделю, и моя обязанность – сделать его пребывание у нас приятным. Я вновь перевела взгляд на Ноа. Улыбка на его лице сменилась недоуменным выражением. Я выдавила улыбку в ответ. Ноа слегка помахал. Тогда Бейли, первый небинарный актер «НС», наклонился и что-то сказал ему в левое ухо. Ноа ответил,
«Республиканцы из народа» («Log Cabin Republicans») – общественная организация, участники которой принадлежат к ЛГБТ-сообществу, но при этом придерживаются консервативных взглядов.
Мизогиния – ненависть и предвзятое отношение к женщинам.