Путешествие по Среднему Поволжью и Северу России. Шарль Рабо
а другие – торговлей, причем, как мне показалось, их приемы земледелия ничем не отличаются от русских. Татары – опытнейшие торговцы и широко представлены среди странствующих коммерсантов, снующих на улицах и в портах поволжских городов. Обладая деловой хваткой, они дали миру несколько известных купцов, обладающих огромными состояниями, а благодаря своему трудолюбию смогли стать цивилизованными. Они успешно приобщаются к нашей культуре, особенно там, где требуется ум: сыновья нескольких богатых торговцев учатся в университете, где все ассистенты являются татарами – их трудолюбие единодушно признают русские профессора.
Сценка на улице Казани
Магометанское духовенство тоже восприимчиво к нашим идеям, и некоторые его представители даже занимаются наукой. В 1877 г. один мулла докладывал об истории Булгара и Казани на Казанском археологическом съезде120. В связи с этим расскажу одну историю. Когда в присутствии месье Миславского я фотографировал около одной мечети, передо мной неожиданно возник ее священнослужитель. Узнав, кто я такой и зачем приехал, он пригласил меня побывать завтра в мечети, чтобы запечатлеть моление – мол, парижанам это будет интересно. Но ведь закон Магомета запрещает изображать лица людей, поэтому они вряд ли захотят сфотографироваться. И тогда мулла – а это был образованнейший человек, знающий, как во Франции относятся к его единоверцам – нашел остроумный выход, предложив заснять молящихся сзади, что я и сделал.
Внутри мечети во время молитвы
Казанские магометане лишены всякой религиозной воинственности. Их ислам столь же миролюбивый, как католицизм и протестантство. Большинство местных татар под влиянием русских, а вовсе не по причине отсутствия средств (богачи у них тоже обычно единобрачны) перешло к моногамии. Немногочисленные студентки–магометанки университета обладают одинаковыми правами с нашими дамами. Прогуливаясь однажды вечером по Летнему саду121, я встретил генерала, фланирующего под руку с шустренькой и чрезвычайно ухоженной женщиной небольшого роста, – это были месье и мадам Шамиль122. Сын заклятого врага русских, этакого кавказского Абд аль–Кадира123, является царским генералом и, женившись на дочери богатого татарского торговца124, мирно живет здесь. Мадам Шамиль не прячет своего лица, носит маленькую шляпку и одета по самой последней французской моде.
Всем, кто считает, что магометане не способны усвоить нашу культуру, всем жаждущим преобразовать Алжир я бы посоветовал побывать в Казани. Как метко заметил большой знаток этой темы капитан Бинже125, «в местах, где европейская культура влияет на людей напрямую, она значительно ослабляет у них религиозность, видоизменяет и осовременивает их ислам»126.
Интеграция здешних магометан в российскую жизнь произошла естественным путем, так как русское правительство
<Имеется в виду Шигабутдин Марджани (1818–1889) – татарский богослов, философ, историк, просветитель, этнограф, археограф, востоковед и педагог. Имеется в виду его доклад «Очерк истории Болгарского и Казанского царств», который на русском языке зачитал известный российский тюрколог В. В. Радлов (см.: Труды 4–го археологического съезда в России. Т. 1. Казань, 1884. С. 40–58). Рабо пользовался французскими тезисами этого доклада – «Le miillah Chigabeddin et son histoire tatare de Bolgary et Kazan», опубликованными в статье:
<Имеется в виду нынешний сад «Эрмитаж» – парк в Вахитовском р–не Казани. В описываемое время он был местом прогулок и увеселений и располагался в треугольнике Старо–Горшечной и Поперечно–Горшечной улиц, а также Собачьего переулка (нынешние улицы Некрасова, Маяковского и Щапова).>
<Имеется в виду Мухаммад–Шапи (1840–1906), четвертый сын Шамиля, с 1861 г. состоявший на русской службе и в 1885 г. произведенный в генерал–майоры. В 1884 г. он женился (третьим браком) на 18–летней Биби–Марьям–Бану (1865–ок. 1920), о которой здесь идет речь.>
<Имеется в виду Шамиль (1797–1871) – предводитель кавказских горцев, в 1834 г. возглавил теократическое государство – Северо–Кавказский имамат, объединившее горцев Западного Дагестана и Чечни. Вел вооруженную борьбу с Россией. Национальный герой народов Северного Кавказа. Во французской литературе того времени Шамиля обычно сравнивали с Абд аль–Кадиром (Абд аль–Кадир ибн Мухйиддин аль–Джазаири; 1808–1883) – арабским эмиром, полководцем, богословом, ученым, оратором и поэтом, руководителем народного восстания 1832–1847 гг. в Алжире против колонизаторов.>
<Имеется в виду Ибрагим Исхакович Апаков (ок. 1823/1825–ок. 1889).>
<Бинже Луи–Гюстав (1856–1936) – французский путешественник, исследователь Африки.>