Сладкая смерть. Николай Леонов
ним тарелку и стал накладывать еду. Когда перед Гуровым выросла целая гора из картошки, котлет и огурцов, сыщик робко стал протестовать:
– Кажется, это слишком много…
– Ничего не много, – сказал как отрезал Гаврилов. – Если вы целый день на ногах, то должны испытывать волчий голод. Давайте ешьте, потом я вам чаю налью. И за чаем уже поговорим.
Сказав так, он ушел в глубину квартиры, чтобы не мешать гостю. И Гуров принялся за ужин. Все было очень вкусно, и он не заметил, как умял всю тарелку. И как только отодвинул ее от себя, появился хозяин.
– Вот теперь можно и чай заваривать, – сказал он. – Я старую заварку не признаю – только свежезаваренный чай.
Они уселись за стол друг напротив друга, и Гаврилов спросил:
– Как я понимаю, вы в нашем управлении уже побывали, с полковником Черкасовым виделись. Ну и как впечатление?
– От самого Черкасова впечатление делового, энергичного полицейского, – отвечал сыщик. – Но вот его подчиненные…
– А что не так с подчиненными?
– Я имел дело с двумя – с капитаном Теребякиным, который расследует убийство Кашкина, и с экспертом Дружковым. И оба мне врали напропалую. Например, эксперт утверждал, что и Кашкин, и его убийца в момент рокового выстрела были пьяны. А вот водитель Кашкина, Толя Сергиенко, показал, что его шеф терпеть не мог пьяных и пил очень мало. А главное – и Дружков, и Теребякин внушали мне мысль, что Кашкин погиб на охоте, что у него было с собой ружье. Между тем и вдова погибшего, и его водитель утверждают, что Кашкин утром не собирался на охоту и ружье с собой не брал. В момент открытия оружейного шкафа в доме Кашкина жена на месте не присутствовала – Теребякин ее отослал. Поэтому она не может под присягой утверждать, что шкаф был пуст. В общем, у меня сложилось твердое убеждение, что вся версия о гибели директора на охоте – сплошная выдумка. Все происходило совсем не так. Чтобы окончательно в этом убедиться, мне необходимо встретиться с охранником Забродкиным, который признался в убийстве шефа. Но мне такой возможности не дают – в СИЗО, где находится Забродкин, обнаружили вспышку дизентерии и ввели двухнедельный карантин. В общем, подчиненные полковника Черкасова перекрыли мне все пути для раскрытия этого преступления.
Григорий Гаврилов внимательно выслушал рассказ Гурова и усмехнулся.
– Слушаю вас и узнаю свою собственную реакцию на похожие рассказы, которые я уже слышал, – сказал он. – Вы не первый, кто сталкивается с таким откровенным обманом. Значит, вы успели поговорить с вдовой Кашкина и с его водителем? Больше ни с кем?
– Нет, почему же ни с кем, – отвечал Гуров. – Я повидался с заместителем Кашкина Рустамом Халиловым, который теперь занял пост директора фабрики, с директорами магазинов, принадлежащих фабрике. И если директора были со мной откровенны, то Халилов юлил, как уж, и врал. У меня сложилось впечатление, что он кого-то смертельно боится. А еще он успел отослать в командировку главного инженера фабрики Терентьева, которому Кашкин, по словам водителя, доверял. В результате