Арктическая академия. Объект «Вихрь». Сергей Баранников
у меня один вопрос. Как думаете, убийца Алисы уже мёртв?
– Увы, пока не могу подтвердить этот факт. Точных данных мне пока не поступало. К слову, Арсений, у меня будет к тебе небольшая просьба.
– Задание от службы безопасности?
– Называй это как хочешь. В общем, когда вы снова отправитесь в экспедицию, я попрошу тебя заглянуть ко мне. Думаю, к тому времени я смогу озвучить детали.
– Это как-то связано с тем, что находится на военной базе на Земле Франца-Иосифа?
Василий Степанович замер и посмотрел на меня проницательным взглядом, словно пытался прочесть мысли в моём сознании. После затянувшейся паузы он, наконец, произнёс:
– Арсений, я сделаю вид, что не услышал этот вопрос. Не знаю, догадался ты сам, или кто-то подсказал, но советую не совать нос в секретную информацию. Как говорится, многие знания – многие печали.
От Щукина я вышел в смутном настроении. С одной стороны, было приятно, что наши заслуги пришлись к месту и принесли пользу стране, с другой – напрягала эта ситуация с Октоупсом. Сколько ещё подводных лодок нужно потопить, сколько культистов уничтожить, чтобы добраться до того негодяя и обезопасить Северные моря?
От штаб-квартиры безопасников я прошёлся пару кварталов к центру и поймал такси. В этот раз направился прямиком домой и обрадовал домочадцев, что переезд отменяется. Лариса Александровна уже начала паковать скромные пожитки, но нисколько не расстроилась из-за необходимости расставлять всё обратно по местам.
Начало занятий в академии перенесли на три дня в связи с объявлением траура по погибшим студентам. На следующий день после нашего возвращения домой мы собрались у памятника «Морякам, погибшим в мирное время», чтобы возложить цветы и почтить память однокурсников.
Посвящение в студенты в этом году также отменили, решив, что сейчас не самое подходящее время для веселья. Я слышал, что Гаранин планировал свадьбу на конец августа, но даже если это так, церемонию перенесли.
Новость о гибели двух отрядов студентов вызвала широкий резонанс. Платонов и Остроумова отправились в Москву, а родители первокурсников, которые только поступили в академию, спешно забирали документы. В итоге, из двухсот тридцати студентов первого курса к моменту начала учёбы осталось сто семьдесят шесть.
Акулина Ивановна успела вернуться к началу учебного года. Выглядела она очень уставшей, но старалась держаться бодро и уверенно. Сразу после её возвращения объявили собрание для всего курса. По неизвестной для нас причине все три курса в актовом зале собирать не захотели.
Кто-то говорил, что дело в объёме информации. Нам совершенно не нужно знать кому предстоит читать предметы у первых двух курсов, как и остальным не будет важно какие предметы и преподаватели будут работать с третьим курсом, но мне показалось, что такие меры были продиктованы банальной предосторожностью.
Стоило нам собраться в зале, Остроумова поднялась с места и произнесла достаточно громко, чтобы её слышали даже на задних рядах:
– Дамы