Плакала Алла. Сборник рассказов. Александр Викторович Катеров
и участником определенных событий.
И вот, как-то возвращаясь с Кавказа, я столкнулся с пассажирским самолетом. Конечно, это не повлекло крушение лайнера, потому что столкновения, как такового не произошло, просто я случайно попал на борт воздушного судна. Случилось это совсем неожиданно для меня. Пролетая над Эльбрусом, я остановился у его вершины, чтобы посмотреть сход лавины. Она спускалась по склону горы, а я даже не заметил, как очутился среди пассажиров большого самолета. Меня это удивило и я, пользуясь случаем, прошелся по салону. Зная свою способность влиять на приборы, я не пошел к пилотам, хотя посидеть за штурвалом большого Боинга – это была голубая мечта моей юности.
Когда-то я много думал о небе и даже хотел стать летчиком, но судьба распорядилась по-своему. Я пошел в армию, потом коснулся войны в Афганистане, а лихие девяностые внесли свои коррективы в мою дальнейшую жизнь. Но небо тянуло меня всегда и я, оставаясь сухопутным жителем, частенько предпочитал самолет любому наземному транспорту. С годами мечта ушла, а желание осталось и сейчас я, переборов соблазн, я пошел по салону лайнера. Люди в самолете были встревожены, и я стал прислушиваться к разговору пассажиров.
– Ну, как там дела?.. – Спрашивала женщина бортпроводницу.
– Уже полегче – акушерку нашли…
– Надо же, где приспичило? – Удивлялась другая, а я заметил, как в хвосте лайнера собралась небольшая группа людей.
Я продвинулся ближе и заметил, как одна из пассажирок принимала роды у юной девушки. Та плакала, а акушерка поглаживала ей живот, по-матерински успокаивала роженицу. Мне показалось неприличным наблюдать за данными действиями, и я только прислушивался к голосам женщин, изредка посматривая на их лица.
– Давай тужься, ну еще, еще чуть-чуть. – Командовала акушерка.
– Ну вот, пошел! Давай, Катюша, давай!..
Я украдкой посмотрел на девушку и заметил, как ее мучениям пришел конец. Маленький серый комочек лежал у нее между ног.
– Это что? – Испуганно произнесла стюардесса.
– Все нормально, сейчас я его вытащу, – успокаивала акушерка и принялась разрывать пленку плодного пузыря.
Освободив ребенка, она стала массировать его тельце.
Ребенок молчал, а она, дергая его ножки, приговаривала:
– Ну, давай, дорогой! Ну, чего ты молчишь? Давай, хороший!..
Акушерка стала делать ребенку искусственное дыхание, а я заметил, как чуть заметное голубое пятно отделилось от тела младенца. Превратившись в маленькое облачко, оно поднялось к верху салона и, покружив над матерью, вылетело за пределы самолета.
– Ну, давай, хороший, давай, родненький, – продолжала уговаривать ребенка акушерка, а я погнался за ним.
Догнал я его быстро. Да и летел он, казалось, не спеша. Часто останавливаясь, он делал какие-то непонятные пируэты и продолжал свой подъем дальше в небо. Догнать-то я его догнал, но его нужно было вернуть в тело младенца и меня это сильно озадачило. Я брал его в руки и прижимал к себе, я зажимал его в ладонях и держал в объятиях, но только я начинал движение