Записки сумасшедшего капитана. Дин Ветербле
причем три раза…
– Товарищи офицеры! – обратился я, когда почувствовал, что начальники уже устали и начали сдавать позиции. – Поговорим серьезно!
Командиры удивленно переглянулись и выпалили:
– Ну, давай!
– У меня льготной выслуги двадцать три года, – сразу зайдя с козырей, начал я. Перед отъездом на полигон я просил девочек в кадрах подготовить мое личное дело к увольнению из рядов вооруженных сил, так как до окончания контракта у меня оставалось полтора года, неотгулянного отпуска было еще на полгода, плюс переобучение на гражданскую специальность – еще три месяца, в общем, решил подготовиться заранее. – Военную ипотеку я не брал, участвовал в двух локальных конфликтах, и все ваши пугалки на меня не подействуют! Даже если вы уволите меня по несоблюдению условий контракта, пенсия и квартира у меня будут. Где мне служить, мне тоже все равно. Ваши условия я не приму ни при каком раскладе, и поэтому, может, уже решите, как меня расстрелять, да я спать пойду?
Возникла минутная пауза, после чего командир полка спросил:
– А в кукурузу пойдешь?
– В кукурузу? – я неподдельно удивился.
– Ну, в ЛДНР!
Стоит немного отвлечься и рассказать о героических и доблестных солдатах непризнанных республик ДНР и ЛНР, которые уже несколько лет вели войну с вооруженными силами Украины, добиваясь независимости. Мы всячески поддерживали ЛДНР, и ходили слухи, что совсем скоро Россия направит своих советников туда для оказания более серьезной поддержки, чем постоянные ноты протеста в «организации бесполезных наций».
– Мне нужно два часа на сбор, – улыбнувшись, коротко ответил я, отметив про себя, что служебную квартиру я сдам позже, а с имуществом на сотни миллионов, за которые отвечает каждый ротный, как-нибудь разберусь.
– Ну, все, на том и порешали, завтра я позвоню кому надо, а пока ты еще командир, так что иди ротой командуй! – закончил разговор комполка.
Выйдя из кунга, я тут же закурил, достал смартфон, увидел, что на часах уже 2.30, и вполне в приподнятом настроении затопал в направлении полевого лагеря, по пути вспоминая свои «молодые годы». Сюда попали и мощные горы Северного Кавказа, с прячущимися в них остатками ваххабитов, жалкими недобитками со Второй чеченской, и бескрайние пустыни да городские руины Сирийской Арабской Республики, где я также провел немало своих лучших дней, а если точнее, года полтора. Наконец-то я снова буду заниматься делом, а не строить своих подчиненных и подавать им команду «ЗАМРИ» для того, чтобы создать очередной фотоотчет на свой нератифицированный ЗГТшной1 конвенцией смартфон, потом отправлять командира взвода срочно оформлять слайд о том, как мы качественно, а главное, красиво проводим занятия по боевой подготовке. Иногда доходило до абсурда, и начальство требовало, чтобы лица моих подчиненных на фотографиях были обезображены мужеством героев американских боевиков из начала 90-х. Или приказывало заполнять 547 ведомостей об одном и том же, но разными словами,
ЗГТ – служба защиты государственной тайны (здесь и далее прим. автора).