Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1. Игал Халфин
стажа и революционного прошлого. На первый взгляд кажется, что с одной стороны стояла идеология, а с другой – личный авторитет выступавшего, но на самом деле разграничить эти два фактора практически невозможно259.
Победа в политическом споре была результатом не только владения марксистской идеологией, но и политической интуиции, не только знания устава или теории, но и знакомства с неписаными процедурными нормами партийной жизни. Собственно, концепция марксизма как развивающейся идеологии предписывала такое положение вещей. В этот период не было и не могло быть «книги книг». Даже авторитетное цитирование Маркса могло не иметь эффекта без применения к конкретной проблеме. В то время коммунистические университеты как исследовательские структуры находились только в начале пути, в основном выполняя образовательную функцию.
Наше дальнейшее исследование следует в русле микроанализа. Мы стараемся сказать как можно больше о как можно меньшем. Важнейшее достижение, полученное с помощью методов рассмотрения в малых масштабах, заключается в том, что именно благодаря максимально многостороннему и точному освещению исторических особенностей и частностей, характерных для общности людей, взаимосвязь культурных, социальных и политико-властных моментов раскрывается как взаимозависимость всех объектов исторического бытия. «Вероятно, для решения подобной задачи должна быть разработана специфическая методика сопряжения данных и источников, отличающаяся от методов обычной местной и региональной истории, – говорит нам Ханс Медик. – Вместо того чтобы оперировать категориями макроисторических субстанций <…> микроисторические исследования осуществляют экспериментальное изучение сети социальных отношений и типов поведения, конечно, никогда не замыкающееся только на них самих, а всегда учитывающее также общественные, экономические, культурные и политические условия и отношения, которые действуют и выражаются через них и даже вопреки им. Таким образом открывается возможность нового взгляда на становление исторических структур, а также на кратко- и среднесрочные исторические процессы»260. Специфические возможности познания в микроистории определяются ее способностью к сужению поля наблюдения и изучению партдискуссии 1927 года с помощью микроскопа. «Мы не проводим исследования одного вуза, а проводим исследование в одном вузе», – можем мы сказать, перефразируя известное замечание американского антрополога Клиффорда Гирца261.
Правда, несмотря на всю важность микросторического подхода, надо отметить, что он только отчасти применим к исследованию политического дискурса большевизма. Партийная ячейка 1927 года – это не группа верующих в каком-нибудь средневековом городке: скорость и частота движения между регионами СССР людей, идей, а также поведенческих стратегий была вполне современной. Полностью изолировать локацию исследования невозможно: в Сибири знали, что происходит