Десерт для динозавра. Джейд Дэвлин
их старший. – Именно поэтому наш Мастер очень хотел бы лично извиниться перед «хозяевами территорий».
«Ловушка», – прошипел Доспех.
«Даже куску металла понятно».
«Всех во ржу, Кетцаль. У них стоит самоуничтожение».
«Принято, Мастер», – устало выдохнул я, стараясь максимально отстраниться от происходящего. Когда приду, надо что-то испечь. Ненавижу, когда от меня несет кровью и ржавым железом.
Уже дома, выкладывая из сумки на кухонный стол свежекупленные ингредиенты для заварных пирожных, я с неудовольствием обнаружил среди них тот самый пакет с гадостью, похожей на радужный сахар. Вот же ж… как эта дрянь вообще тут оказалась? А, ржа! Наталия сунула перед тем, как я опять перевоплотился. Ну да, ей были нужны свободные руки, чтобы сражаться. Хотя это очень раздражающая привычка – использовать меня как свое собственное Оружие, даже в качестве запасного кармана. Могла и себе сунуть… Но всë намекает. Ладно, завтра отдам, ерунда.
Сейчас главное – душ и выпечка. Сладкое, оно хорошо поднимает настроение. Особенно с шоколадной крошкой. Главное сокровище далекой родины, то-се, сентиментальные воспоминания о запахе. Угу, под который мне когда-то решили вспороть грудную клетку ритуальным ножом. Это что, вечер воспоминаний? Ржафиг, ржафиг. Выпечку – и спа-а-ать…
Выполнив программу-минимум, наконец завалился спать уже ближе к утру. Напрочь забыв об одном маленьком, громком и розовом обстоятельстве. А зря. Потому что очнулся я оттого, что в меня резким толчком буквально вбили клин из высококонцентрированной скверны с обратным вектором, это, ржа… это…
– М… Мастер?!
Этого не могло быть, она ушла, я точно знаю, и… и эта секундная растерянность спросонья дорого мне обошлась.
– Ты что творишь, ребенок? – прохрипел я, пытаясь продрать глаза. Но длинные розовые волосы, казалось, были везде и вкупе с ощущениями от формирующейся привязки превращали мир в какую-то фантасмагорию.
Глава 4
На его бормотание я не обратила ни малейшего внимания, потому что именно в этот момент пошел отклик на привязку и его тело подо мной выгнулось в пароксизме удовольствия.
И всë равно у меня было такое впечатление, что он сопротивляется. Ускользает, как вода между пальцами, не дает зацепиться.
Рассердившись, я сконцентрировалась и всадила в него еще один заряд скверны, в несколько раз больше, чем я обычно отдавала Оружиям. Он ведь старый… опытный, у него, наверное, емкость больше. И ему просто не хватает.
И сама испугалась – ой-ой! Забыла, дура, что именно после хорошего толчка скверной мальчишки из академии подо мной вырубались… ржа! Топорик тоже дернулся так, словно я его ударила током от неисправной антикварной фиговины из отсталого технического мира, и тоже, кажется, вырубился. Ну ржа-а-а-а-а!
Уф, нет! Пришел в себя! Глаза открыл и смотрит. А главное, вполне осознанно так, изучающе. Ну и слава прародителю, а то я уже думала – опять облом, придется лекарей звать. А те папочке настучат… ладно, дальше