Доспехи демона. Копье. Эл Лекс
очевидно следует, что отпускать подобру меня никто не захочет, а устраивать кровавую баню не улыбается уже мне самому, потому что это неминуемо ускорит захват организма демоном. Единственный вариант компромисса между тем, чтобы послушно сидеть в храме, и тем, чтобы прорываться с боем, оставляя за спиной горы трупов – исчезнуть тихо и незаметно. Например, ночью. То есть, не "например", а это единственный вариант, в общем-то. Днем слишком много бодрствующих людей – как тех, что наблюдают непосредственно за мной, хоть и упорно делают вид, что они совсем не ради этого битый час крутятся рядышком, так и тех, кому я могу попасться на глаза действительно случайно. Так что ночью. Ночью люди спят.
А демонам, как я понял, сон не нужен.
Поэтому первым делом я перестал принимать зелье. Учитывая, что ежедневная доза составляла буквально один глоток, это было осуществить нетрудно, даже несмотря на то, что послушник, один и тот же, изо дня в день приносящий мне кружку одного и того же варева, внимательно следил за процессом его употребления. В рот он мне благоразумно лезть не пытался, а попытки поговорить, – полагаю, именно для того, чтобы убедиться, что я проглотил варево, – закончились на шестой день, когда я в шестой раз подряд на его постоянное "Чудесная сегодня погода, не так ли?" ответил "Угу" и закрыл дверь перед его носом. С этого момента он даже вопросы задавать перестал, просто наблюдал, как я выпиваю зелье, и уходил.
И это было мне на руку. Залив ежевечернюю порцию в рот, я имитировал глотательное движение, максимально презрительным взглядом смерил послушника и закрывал дверь перед ним, после чего проходил к туалету и выплевывал зелье в местный унитаз. В идеале было бы не утилизировать его подобным варварским способом, а сохранить на будущее – на то время, что я буду двигаться к Шалихаду, но вот так наскоро придумать способ, как сделать, я не смог. Просто махнуть рукой на все предосторожности и выплевывать зелье не в унитаз, а в какую-то посудину можно было бы, но контакт со слюной явно не пошел бы ему на пользу, и закисание с неизвестными последствиями было бы для него лишь вопросом времени… Учитывая то, что я успел услышать о Шалихаде с его жарким и засушливым климатов – времени весьма непродолжительного.
Не говоря уже о том, что я совершенно не в курсе, сколько хранится это зелье само по себе. Вдруг у него и без всяких примесей срок годности двенадцать часов?
Будь я в своем родном мире, я бы, возможно, придумал что-нибудь, например, сделал бы из тонкого полиэтилена мешочек, который положил бы под язык и пытался бы залить зелье в него, или там губку клал бы под язык, чтобы потом выжать ее, или еще что-нибудь сообразил, но здесь не было ни одного материала, при взгляде на который в голову пришла бы мысль, что он способен мне помочь в моей задумке. Дерево, кожа, ткань, камень – все грубое, простое и отвратительно-натуральное. Ничего из этого мне бы не помогло. Так что зелье я просто выплевывал.
Демон начал просыпаться на третий день. Уже с самого утра, едва открыв глаза, я услышал его недовольное ворчание, и, черт возьми, я был рад его слышать!