Нейромант и Талос. Роман Викторович Душкин
называлась долгом учёного.
– Мы должны отстаивать человечность, – резонно заметила профессор антропологии по фамилии Тихомирова, – сохранять ценность человеческого опыта и эмоций, без заполнения их искусственными стимулами и симулякрами. Новый мир, возможно, даст свободу, но мы не должны потерять в нём себя.
Люди разных кругов, от технологических гиков до ностальгирующих по старине, обсуждали, как им взаимодействовать друг с другом и что нового ещё нужно узнать в новое время. Они все стремились к лучшему будущему, но при этом не забывали о старых проблемах, которые ещё не исчезли и вновь могли всплыть.
В тихих холлах университета, где каждый шаг отголосками будоражил вековую традицию научных поисков, группа учёных выбрала кафетерий недалеко от студенческого офиса для неформального собрания. Среди них были физики, социологи, философы и информатики, каждый со своим уникальным взглядом на то, что прогресс означал для них и для мира в целом.
Профессор Елена Воронова, теоретик социальных наук, первой начала диалог:
– Что же мы называем прогрессом? Имеется ли в виду лишь технологический рывок, или это что-то более глубинное, что-то, затрагивающее основы нашего существования? – её слова вызвали глубокое раздумье у собеседников.
– Технологии – это просто инструменты, – ответил Максим Соколов, специалист по кибернетике, – настоящий прогресс зависит от того, как мы применяем эти инструменты для улучшения нашей жизни, а не для её замены.
К этому разговору присоединилась профессор нейробиологии, Александра Костина, в её голосе чувствовалась страсть исследователя:
– Возьмём к примеру нейроинтерфейсы. Они могут усилить наши когнитивные способности, но также могут размыть наши внутренние границы. Прогресс должен идти рука об руку с самоосознанием и ответственностью.
Профессор Юрий Белинский, философ, задумчиво добавил:
– Мы стремимся к знанию и росту, но не должны потеряться в этом стремлении. Прогресс, который забывает о человеке, его потребностях и мечтах, может стать не ракетой в космос, а ловушкой, из которой мы уже не выберемся.
Их разговор складывался в мозаику разнообразных взглядов, стремящихся уловить истину о том, какой действительно должна быть жертва ради технологического рывка. В центре всех этих мыслей находился человек – творец, потребитель, философ и мечтатель – взвешивающий будущее в своих руках. И даже когда собрание разбрелось по своим лабораториям и аудиториям, обломки их разговоров остались эхом отголоском в воздухе, напоминанием о том, что главный вопрос о прогрессе ещё ожидал своего ответа.
Свет дня угасал, и в залитых мягким светом университетских лабораториях учёные склонились над своими проектами. В каждой схеме, каждом коде скрывался потенциал будущих революций. Но именно в тихом уголке библиотеки, где книги были доверенными хранителями прошлого, профессор философии Иван Михайлович высказывал мысль, которая могла изменить ход этого поиска.
– В