Двойной стандарт. Сергей Викторович Сергеев
не оправдалось. Комната казалась безбрежной пустыней из-за отсутствия привычного нагромождения мебели. Затемнённая шелкография покрывала свободные от всего стены. Тёмно-зелёные шторы, задёрнутые и свисающие от потолка до пола, составляли пару с абажуром над круглым столом. Следующая пара – изумрудная скатерть и обивка двух кривоногих мягких стульев. На столе – чёрный ноутбук. В углу – надувное кресло тёмно-серого цвета.
«И это всё?» – удивление едва не вырвалось у Хрусталёва вслух. На полу – ворсистый ковролин серого цвета, мягкое ровное освещение вокруг. А где же таинственность? Свечи в старинных канделябрах и различные эзотерические принадлежности: аромолампы, хрустальные шары, карты таро и иное, чем нас пичкают в кино и на телевидении. Вот только абажур не подкачал, он всё-таки из той области, от него веет стариной и мистикой.
Ему указали место за столом спиной к двери, лицом к окну. Усаживаясь, Андрей оценил спартанскую обстановку, располагающую к доверительному разговору, но без намёков на мистику. Оставшись один, он привычным движением нацепил браслет. Сканирование эфира длилось недолго. Справа из-за спины энергично переместилась женская фигура в длинном парчовом платье. Отблеск с переливами не давал возможности определить его истинный цвет: фиолетовый с отливами чёрного или наоборот. Эфир молчал. Хрусталёв как джентльмен поднялся, приветствуя даму стоя. Женщина, подойдя ко второму стулу, повернулась, и, прежде чем усесться напротив Хрусталёва, произнесла:
– Здравствуйте, Андрей Викторович, будем знакомы, я – Мария.
– Добрый день. «Но почему не чувствую её мыслей».
– Не старайтесь, – садясь за стол и открывая ноутбук, заговорила она мягко и певуче, – всё заблокировано, я, как вы, наверное, догадались по общению с секретарём, основательно готовлюсь к встречам.
«Что означает всё?», – сглотнув ниоткуда взявшийся сгусток слюны, уточнял Андрей.
Тем временем события разворачивались ещё необычней. После того, как портативный компьютер был раскрыт, в светильнике над столом зажглась галогенная лампа. Синеватая дымка дневного света усиливалась, очерчивая огромный круг на столе, меняя изумрудный цвет скатерти на синий.
«Да, здесь не так просто! У Копперфилда учились», – не удержалось от комментариев левое полушарие Хрусталёва.
Складывалось впечатление, что ему не давали возможности сосредоточиться на чём-то одном, всё время отвлекали. Но круг притягивал, и вот в его свете появились кисти рук с длинными пальцами и короткими фиолетовыми ногтями. На левом безымянном пальце перстень, хотя Андрей в камнях не разбирался, но это точно не бриллиант. Перстень навел мысль о серьгах, Хрусталёв поднял глаза, и его взгляду открылось привлекательное лицо женщины чуть старше тридцати лет.
«Милое личико, наверное, и тело красивое», – выстроило цепочку размышлений правое полушарие, визуализируя образ гадалки.
Энергия мысли Андрея немного смутила её, и она, защищаясь,