Владыка. Александр Седых
не изменилось, и второй Великой войны не избежать, – согласно покачал головой генерал. – Но ведь парагвайские казаки могут не лезть в свару и отсидеться в глухом углу?
– Мы же русские, и когда начнут обижать друзей и родственников, в сторонке стоять не сможем, – рассмеялся Алексей. – А уж за любимую родину мы супостатов зубами рвать будем. Иль думаете, что враг не полезет на Русь-матушку?
– Да, то, что мы вынужденно отступили в дальние земли, не превращает нас в предателей родной страны, – гордо распрямил спину русский генерал. – Время и дело покажут, кто лучше умеет родину защищать – комиссары-горлопаны или гвардия армии изгоев. Господа офицеры, атаманы и товарищи командиры, будем готовиться к грядущей мировой войне – битве Судного дня!
Вечернее солнце уже не проглядывало из-за пелены нависших туч. Колючий ветер кусал злее. Свинцовое небо в стороне заката озарялось вспышками надвигающегося грозового фронта. Яркие зубы молний рвали горизонт. Издалека, словно отголоски артиллерийской канонады, доносились раскаты грома. На западе зарождалась буря.
Глава 3. Анархия – мать порядка!
После создания новой армейской структуры Ронин всерьёз взялся за реорганизацию гражданской власти. В Асунсьоне, в зале заседаний парламента, собрались парагвайские министры и парламентарии, а также главы казачьих общин, для размещения которых пришлось установить дополнительные стулья в проходах между рядами кресел и вдоль стен зала.
– Сеньоры, прошу тишину! – стоя за ораторской стойкой, постучал деревянным молоточком президент Парагвая. Дождавшись, когда смолкнет гул в переполненном зале, Мануэль Гондра Перейра обратился к собравшимся: – Сегодня нам предстоит обсудить поправки к государственной конституции республики Парагвай. Это связано с изменениями в обществе, произошедшими за прошедший год, а также с тенденциями развития государства в грядущем непростом времени. Главным докладчиком выступит сеньор Ронин, инициатор реформ, потом приступим к дебатам.
– А где же сам возмутитель спокойствия?! – раздался с первого ряда кресел голос Лукаса Гутиэроса, министра внутренних дел Парагвая.
Перейра не посчитал нужным отвечать на выкрик, он лишь злорадно усмехнулся и, сойдя с трибуны, занял место в зале. Президент, в отличие от собравшихся, знал содержание казацких поправок и предвкушал зрелище недовольных перекошенных парламентских рож. Последнее время во власть предержащих кругах росли опасения по поводу засилья в стране русских эмигрантов. Уже больше половины граждан Парагвая составляла казачья община, а народ всё прибывал и прибывал. Сеньору Ронину было мало захватить полстраны территориально и скупить все фабрики и заводы, включив их в казацкий кооператив, он теперь ещё норовил заселить весь Парагвай русскими. Даже в столице от толп эмигрантов нет прохода. Конечно, магнат исправно выплачивал оговорённую по договору повременную