Измена. Секс не повод для… отцовства!. Мари Александер

      Санузел в квартире тети Сони был совмещенный. Поэтому мне не пришлось далеко ходить после общения с белым керамическим другом. Умывшись и прополоскав рот, я подняла голову и увидела в зеркале Славу. Прочитать сейчас с его лица, о чем он думает, было сложно. Но вот понять, на чем остановился его взгляд, труда не составило.

      Я замерла в ожидании его вопроса. И он его задал?

      – Какой срок?

      Мы оба смотрели на упаковки с тестами на беременность, которые лежали на полочке над раковиной.

      Глава 1

      Два теста уже вскрыты, и три все еще были упакованы. Да, я привыкла не доверять одному тесту. Увы, обжигалась на них не единожды.

      Еще до свадьбы мы договорились, что детей у нас будет больше чем один. Долго спорили о точном количестве и остановились на цифре три. Это было среднее число между предложенным мною – два, и Славиной цифрой – четыре. Он мечтал как минимум о двух мальчиках и двух девчонках. После рождения сына мы сначала не спешили, но потом пять лет пытались и что только не перепробовали. Разве что до кардинальных методов еще не дошли. Поэтому, в отличие от других мужчин, Слава знал, как выглядят все виды тестов, ведь сам их покупал неоднократно.

      Был, конечно, вариант сказать, что это не мои тесты.

      Но, предвидя, что я сейчас ляпну эту глупость, лишь бы не отвечать на его вопрос, Слава сделал два шага и встал за моей спиной.

      – Люба, вряд ли это тесты тети Сони, – сказал отец моих детей и положил обе руки на мой еще небольшой животик.

      Шелковая ткань ничего не скрывала. Ладони мужа были теплыми, длинные пальцы нежно скользили, очерчивая контур, и навевали воспоминания. Это был такой знакомый и интимный жест. Я не поворачивалась и отвела взгляд, пытаясь сморгнуть непрошеные слезы.

      Этот момент должен был стать для нас вторым самым счастливым в жизни, а стал…

      – И кто счастливый отец? – нарушил тишину Слава и резко убрал руки. – Блондин? Или кто-то еще после меня и до него?

      У меня внутри все оборвалось, сердце остановилось, слезы моментально высохли, и горечь обиды переродилась в чувство, которому я еще не нашла определения.

      – А это так важно? – спросила не поворачиваясь, но внимательно следя за его реакцией в зеркале. – На прошлой встрече с адвокатами по разводу ты сказал, что любишь меня и хочешь вернуть, хочешь, чтобы мы вновь стали семьей? Ребенок что-то меняет?

      – Этот ребенок не мой…

      Сложно было понять, он сказал это утвердительно или же все же задал мне вопрос. В этот момент та непонятная часть сознания, что называется совестью, требовала, чтобы я сказала ему правду. Но следующие слова, сказанные бывшим мужем, лишили мою совесть права голоса.

      – С марта прошло три месяца, а у тебя и не видно живота, значит, это не результат той ночи. Ты молчишь, значит, я прав, он не мой!

      Вот тут я точно услышала утверждение и разозлилась, и мысленно высказалась, оценив медицинские познания в акушерстве «доктора» Сиваха:

      Блин,