Вдоль по лезвию слов (сборник). Тим Скоренко
появляются с двух сторон одновременно. Они летят друг на друга, они вот-вот сомнут Июлю, сотрут её, не заметят.
Но они останавливаются. Они ненавидят друг друга. Они подходят ближе, оба скалятся, злобно рычат, их чёрные глаза сверкают.
Июля протягивает руки и кладёт их на звериные морды. Она гладит обоих, а за их спинами совы и коршуны, медведи и волки, рыси и змеи ждут сигнала.
Июля садится на корточки и притягивает к себе тяжёлые головы. Звери почти соприкасаются носами, а Июля гладит их, чешет одного и второго за ухом, шепчет добрые слова. Глиняный зверь ложится. Его морда на коленях у девушки. За ним ложится и деревянный зверь. Июля поднимает голову и смотрит на солнце, прищурив глаза.
Она шепчет:
– Не ссорьтесь, звери. Не ссорьтесь. Нет счастья в ненависти. Счастье – в любви.
Демиург смотрит на девушку и ничего не может сделать.
Потому что он понимает, что существо, которое он когда-то создал из дерева и глины, – гораздо сильнее, чем он сам.
Нехарактерный для меня, странный рассказ, который я написал, когда посмотрел клип группы «Tequilajazzz» на песню «Звери». Она уже много лет в моём плейлисте, и я считаю её одной из лучших песен Евгения Фёдорова. Клип тоже сильный – странный, страшный, рисованный как будто углём на бумаге (может, и в самом деле – углём?), про двух зверей, глиняного и деревянного, поставленных на земной шар сердитым демиургом.
В клипе есть и девочка, становящаяся девушкой, женщиной, старухой. Конечно, я интерпретировал её старение по-своему, слепив из экранного персонажа Июлю. Но если вы прочтёте этот рассказ и он вам понравится, найдите в Сети и посмотрите клип. Мне кажется, это придаст рассказу больший объём.
Бремя хорошего человека
Дилижанс появляется на горизонте. Главное событие недели – вести извне. Иногда дилижанс не доезжает: его грабят, пассажиров убивают или бросают в прерии. Это примерно одно и то же. Тогда приходится ждать дольше, так как новый дилижанс появляется не раньше чем через месяц.
Поднимается пыль. Я стою у крайнего дома и смотрю на приближающийся экипаж. Жители постепенно скапливаются. Они покидают дома с надеждой, что сегодня что-нибудь изменится. Что в каком-то из писем будут жизнеутверждающие новости. К примеру, к нам строят железную дорогу. Или нас решил посетить шериф. Впрочем, какой шериф. Ему добираться – пятьсот миль.
Джек Бонд объявился в городе семнадцать дней назад. Он приехал с востока на собственной лошади, у него с собой было полфляги воды, два кольта и неотразимая улыбка. В его глазах светилось то, чего не хватало в наших: жизнь. Он спешился, зашёл в салун и попросил пива. Пиво Бак варит сам. Хорошее пиво, не думаю, что где-нибудь ещё есть такое.
Джек Бонд сидел у стойки и провожал глазами Китти, дочку старика Картера. Картеру – за шестьдесят, а девочке – семнадцать. У неё ладная фигурка, грудь под блузкой вздымается привлекательно, волосы чёрные, ниже пояса.
То есть были. Была фигурка, были волосы.
Бонд прожил в городе три дня. А затем сел на лошадь и уехал.