Независимость или покорность. Алексей Темный
Мара давно моя.
Друзилла поперхнулась, как она могла зыбыть? Нервы, нервы..
– Белла? Мара?
– Дочки согласны. Они давно согласны и без договора.
– Полпроцента.
– Не торгуйся мать, я хотел попросить два, но у тебя мало времени, я сократил дискуссию на половину.
– Хорошо. Что хотят орки?
– Договор дружбы и ненападения на пять лет.
– Согласны. Это все?
– Нет. После обретения свободы вы собираетесь разрабатывать месторождения удобрений в джунглях. Десять процентов десять лет забирают орки. Еще двадцать процентов продаете оркам по фиксированным ценам.
Бешенство колотилось в груди Друзиллы, как она будет мстить этому наглецу и оркам, но потом:
– Согласны.
– Готовь бумаги, мать. Сегодня твой день.
Глава вампиров еле удержалась, чтоб не броситься на попаданца и улыбнулась:
– Подписываем?
Нахал занес ручку для подписи, но остановился, раздумывая.
– Пойдем поговорим тет а тет.
Друзилла обнажила клыки, прекрасный момент, что бы выпить этого урода:
– Пошли в приватную комнату.
– Пошли. Кофе и коньяк захвати,– тоном не терпящим врзражении заявил попаданец.
Кармилла и Белла сидели с каменными лицами. Внутри Друзиллы клокотала ярость.
Приглушенный свет. Неширокая тахта. Два мягких кресла. Журнальный столик. Попаданец разлил в чашки кофе, булькнул туда коньяка, включил тихую медленную музыку и уселся, оценивающе разглядывая ее. Друзилла невольно окинула взглядом свое черное в пол платье, обнаженные плечи. Все пристойно. Она не слышала музыки, ярость рвалась изнутри. Верховная мать едва держалась за самоконтроль, чуть чуть его не утрачивая и не переходя грань безумия. Стараясь удержать холодную ярость, Она пригубила горячий кофе и обожгла небо. Ярость держалась на предельном уровне и к ярости добавилось раздражение, а за раздражением шла еще какая- то эмоция. Гипоталамус разряжал обоймы нервных импульсов в ствол головного мозга, ствол стимулировал надпочечники. Нонадреналин, адреналин, кортизол заливали Друзиллу потоком.
– Нервничаешь,– спросила пища.– От чего?
– Нет, кофе горячий.
Друзилле было за сорок, возраст когда гормоны влияют на секс больше чем романтика и психология. В текущем менструальном цикле подступал гормональный пик и овуляция. Ярость породила тестостерон, тестостерон рождал женские гормоны секса.
– А меня глотнуть хочешь?
– Чтоооо?
Ускоренный вампирий метаболизм добавил в гормональный компот немножко безумия.
– Я тебя всего выпью, пища.
– Только один глоток.
– Я не остановлюсь.
– Остановишься.
Пападанец встал на колени рядом с ее креслом. Его ноги коснулись ее ног, а руки человека опустились на ее бедра. Она не заметила рук, она заметила следы клыков на его шее. Холодный разум лидера еле пробивался через ударные волны гормонов.
– Тебя пьет Мара?
– Иногда.