Трактат о счастье. Армен Оганезов

      На следующий день решил снова прогуляться по городу, чтобы собраться с мыслями. Я шёл по Садовой и размышлял над тем, с чего начать свой трактат. Масса машин и толпы туристов создавали много звуков, которые слились в единый шумовой фон города.

      Погружённый в размышления, не обратил внимание на звук колокольчика сзади. Девушка на спортивном велосипеде пыталась объехать меня, но не вписалась между мной и оградой тротуара и слегка зацепила её. Только здесь я заметил её и шарахнулся в сторону, услышав за спиной раздражённое «Б…ь, трудно отойти?». Быстро проанализировал ситуацию, но не смог понять, в чём здесь моя вина и почему девушка выругалась матом? Я спокойно шёл по тротуару и не понял, что за звенящий звук раздался сзади. Да и потом, почему я должен оборачиваться и шарахаться при каждом звуке? Раз уж девушка сама нарушила правила движения, разъезжая по тротуару на спортивном велосипеде, то и должна была уступать дорогу и подстраиваться под поток пешеходов. Вместо этого она меня ещё и обматерила. Если бы не её мат, я бы просто забыл об этом казусе. Чувство несправедливости вскипело во мне, и я в сердцах представил, как она падает с велосипеда.

      Где-то через сто метров ограда закончилась, и нарушительница съехала с тротуара. Рядом по дороге ехал небольшой автобус. Легковой автомобиль решил пойти на обгон в условиях интенсивного движения. Почувствовав, что не вписывается, водитель седана посигналил автобусу. Не заметив велосипедистку, последний резко взял вправо и зацепил её. Девушка упала и сильно ударилась головой о бордюр. Автобус остановился. Водитель выскочил и подбежал к ней. Вокруг собралась толпа. Минут через десять подъехала скорая помощь и забрала девушку. Люди постепенно разошлись.

      Я издалека наблюдал за происходящим и не мог понять: произошедшее – простое совпадение или материализация моей мысли? Но что больше всего удивило, так это странное чувство удовлетворения от восторжествовавшей справедливости. Ведь я до этого не отличался ни излишней нетерпимостью, ни тем более, кровожадностью по отношению к обидчикам.

      Через пятнадцать минут я уже шёл по набережной Фонтанки и размышлял о людях, ведущих отшельнический образ жизни. Ни лесники, ни монахи, ни другие одиночки не могут повлиять на бытие остальных людей, а посему задачи построения счастливого общества на них не распространяются.

      Мои размышления прервали звуки басовых барабанов. По набережной неслась легковая машина с опущенными стёклами, из салона которой раздавались душераздирающие звуки репа. Вскоре автомобиль поравнялся со мной, я на мгновенье ощутил себя участником рок-концерта рядом с огромной акустической колонкой. Каждый удар барабана ощущался всем телом. Мало того что я не любил рэп, так здесь в придачу ещё и мощный звук, едва не разорвавший барабанные перепонки. Сам водитель был в экстазе от ритмов, звучавших с громкостью более 120 децибел, и вряд ли его