Татуировка птицы. Дунья Михаиль
глазами и сказала:
– Сейчас же выписываем.
– Могу я остаться еще на сутки?
– Никакой необходимости в этом нет, – ответила докторша. – К тому же сюда уже везут раненых. Места может не хватить.
Не желая того, Элин слезла с кровати. Медсестра проводила ее в вестибюль, где уже ждал Абу Тахсин. Элин словно пригвоздило к полу, когда она его увидела. Абу Тахсин направлялся к ним.
– Погодите! Я запишу вам свой номер на всякий случай. Может, еще понадобится, – проговорила медсестра.
Услышав это, Абу Тахсин встрял:
– Не понадобится ей ничего. Вернется отсюда сразу к себе.
– Да? Правда? – переспросила его растерявшаяся медсестра.
Повернувшись к медсестре спиной, Абу Тахсин махнул Элин рукой, чтобы она шла за ним. Прежде чем переступить порог больницы и выйти на улицу, Элин оглянулась: сестра стояла на том же месте и смотрела на нее.
Абу Тахсин тормознул такси. Он дождался, пока Элин заберется на заднее сиденье, и только после этого уселся рядом с водителем. Побоялся, что ее вырвет в этот раз прямо на него? Элин не верилось: он действительно отправит ее в Ирак? Она не ослышалась? Спустя четверть часа водитель пожаловался, что впереди по дороге на Мосул ремонтные работы. Элин встрепенулась. Внутри у нее загорелась надежда, как яркий светильник, неожиданно вспыхнувший во мраке. Значит, они направляются в Мосул, а не в дом к Абу Тахсину в Алеппо.
Путь в Мосул занял десять часов. По дороге Элин смотрела в окно. Если верить указателю, скоростное шоссе теперь называлось шоссе Халифата. Машина притормозила у школы, где на торгах Абу Тахсин купил Элин. Он возвращал ее обратно в этот каменный мешок, но она вздохнула с облегчением: теперь она будет рядом с пленницами, хоть какое-то время проведет с ними, пока ее снова не продадут. Кто знает, а может, случится чудо и Небеса устроят так, что она окажется дома. Ей необходимо это чудо – вдохнуть опять запах родного дома.
Стоящему на площади перед школой охраннику Абу Тахсин заявил:
– Хилая! Мне такая не годится.
Ему предложили произвести обмен и выбрать другую, но он предпочел получить свои деньги обратно.
В тот самый день, когда от них в вечность ушла Рейхана, Элин снова выставили на продажу. На школьном дворе галдели бородатые покупатели. Бороды их были настолько косматы, что, казалось, эти люди только-только вылезли из пещер, погребенных под обломками древности. Элин скользила взглядом по лицам невольниц и никак не могла найти Амину. «Успели купить?!» – промелькнуло в голове Элин, и она быстро уткнула глаза в пол, заметив, как в ее сторону движется грузный мужик.
Полкрасоты
Больше всего Элин боялась, что рис получится либо слишком рыхлым, разваренным, либо, наоборот, что она его не доведет до нужной степени готовности и тем самым разозлит Ая́ша. Готовка – не ее конек. Даже мать однажды в шутку сказала отцу, что Элин нужно искать мужа-повара, иначе оба они помрут с голоду. «Да ты первая побежишь их спасать с кастрюлей стряпни. Твоих коронных баклажанов», – усмехнулся