Трон из пепла. Хлоя Пеньяранда
обнаружив, что та не спит, но то, как она красиво сидела за фортепиано, поразило его.
Рейлан давно свыкся с воспоминаниями, которые она пробуждала – о Фарре, превосходно игравшей на многих удивительных инструментах. Но больше всего девушка любила пианино, он часто наблюдал за ее игрой.
Рейлан не знал, что в образе Фейт причиняло ему боль – воспоминания о темном прошлом или чувство вины за то, что он не мог помочь ей избавиться от ночных кошмаров и помогал убедить в том, чтобы пересечь королевства и перебраться в Райенелл. Возможно, близость друзей уже излечила бы ее душевные раны.
Но прямо сейчас Фейт выглядела умиротворенной. Он не мог даже представить, что ей пришлось вынести, когда Варис утаскивал ее из клетки башни за пределы его досягаемости. Не мог, потому что хоть капитан и был мертв, мысль о том, что он с ней сделал, пробуждала желание громить и убивать без конца.
Рейлан осторожно встал, размышляя. Нельзя было оставлять ее в кресле. Если Фейт, по какой-то милости, удастся спокойно проспать остаток ночи, то на утро ее наверняка настигнет жуткая боль от неудобного положения. Он вздохнул, шагнув вперед и встав перед ней. Даже зная все об этой невероятной женщине, само существование которой было невозможно, которая взвалила на свои плечи такое тяжелое бремя, любила и потеряла больше, чем должна была за столь короткую жизнь… Рейлан был поражен, глядя на нее сейчас, спящую и такую спокойную, снова превратившуюся в невинного, хрупкого человека, которым она была. Не наследницей Марвеллас, не дочерью великого короля, не хранительницей могущественной магии, а просто… Фейт. И этого было достаточно. Она не заслуживала того, чтобы нести на своих плечах тяжесть всего мира.
Рейлан инстинктивно поднял руку, прежде чем осознал, что делает, и аккуратно убрал прядь волос, упавшую ей на лицо. Затем медленно и осторожно приподнял и прижал ее к себе, завернутую в одеяло. Он отнес ее на кровать, сосредоточившись на том, чтобы прогнать мысли, напоминавшие о том времени, когда он также держал ее, едва живую, в тронном зале Хай-Фэрроу. Неизвестность, которая нависла над ним в те дни – Рейлан не чувствовал такого всепоглощающего страха и ужаса с того рокового дня в Фенхере.
Рейлан осторожно уложил ее на кровать и уже собирался повернуться, чтобы покинуть покои, когда его запястье нежно обхватила рука.
– Останься, – сонно прошептала Фейт.
Рейлан замер, решив, что она видит сон, поскольку ее глаза оставались закрытыми, а пальцы безвольно лежали на руке. Но как только он снова попытался выпрямиться, ее усталые веки дрогнули и приоткрылись.
– Пожалуйста.
Кажется, его сердце перестало биться. Фейт лениво перевернулась, с трудом оставаясь в сознании, и похлопала по кровати рядом с собой. Рейлан отметил, что его сердце все-таки бьется, более того, в бешеном темпе. Ее просьба была до боли невинной, отчаянной безмолвной мольбой не оставлять ее одну, если снова придется столкнуться со своими страхами. И все же он не мог избавиться от чувства вины за свое прошлое; страха, что был