Логово зверя. Василий Головачев
в глаза Антону.
– Бывший, – усмехнулся Антон.
– Понятно. Давно с дачи[7]?
– Неделя.
– Понятно. За что чалился[8]?
– За базар.
Здоровяк тоже усмехнулся.
– Понятно. Крутой ты, я гляжу, ничего не боишься. А ну как на беспредельщину нарвешься?
– Так ведь и я не бобик, – пожал плечами Антон.
– Волк[9], что ли?
– Олень.
Здоровяк еще раз внимательно оглядел Антона, покачал головой.
– Смотри, не лажанись, олень. Подхватишь где-нибудь бациллу, вроде этой, – он кивнул на нож в кулаке Валета, – никакой эскулап не поможет.
– Я приму это к сведению, – кротко ответил Антон.
Вожак компании отошел, хотя было видно, что ему хочется по-своему разобраться со строптивым пассажиром. Антон понял, что на вокзале следует ожидать продолжения разговора.
Пассажиры отреагировали на происшедшее почти одинаково, как на разборки бандитов, один из которых, судя по всему, недавно вышел из тюрьмы, что заставило Антона пожалеть о своем решении не подчиниться молодым хамам. Толстая тетка, сидевшая рядом, напротив незнакомки с голубыми глазами, опасливо отодвинулась, поджав губы, а интеллигентного вида пара, выглядывающая из соседнего купе, поспешно отвернулась. Антон покосился на голубоглазую незнакомку, мнение которой было ему небезразлично, встретил ее заинтересованно-осуждающий взгляд и виновато улыбнулся уголком рта. Женщина ответила такой же почти незаметной понимающей улыбкой, и между ними установился тонкий канал взаимопонимания. К сожалению, не надолго. Севший рядом с ней Валет напомнил о себе, тронув ее за колено и поинтересовавшись, как ее зовут.
«Гречанка» сбросила его руку, не собираясь отвечать, но Валет снова полез к ней, осклабясь, предлагая познакомиться, явно вызывая Антона вмешаться, и добился своего. Антон перехватил его руку, сжал особым образом, так что тот побледнел, боковым зрением увидел взмах руки татуированного молодца, сидевшего через проход, перехватил левой рукой его кулак с кастетом и вывернул. Сказал с нажимом, жестко и раздельно:
– Сидеть тихо, урки! Не борзейте, маслинами накормлю!
«Маслинами» на блатном жаргоне назывались пули, и хотя пистолета у Антона, естественно, не было, крутые мальчики ему поверили. В проходе снова появился вожак ватаги, держа руку в оттопыривающемся кармане брюк.
– Отпусти их, своячок, здесь я держу зону, как ты соображаешь. Или не соображаешь?
Антон понял, что здоровяк с наколкой на шее, изображавшей дракона, вооружен.
– Если держишь, так держи, – посмотрел он ему в глаза; под формулой «держать зону» подразумевалось быть паханом, лидером среди заключенных. – Пусть посидят тихо-мирно, никого не задевают.
– Боюсь, ты себя переоцениваешь, своячок… олень. Не избежать тебе облома[10]
Дача – место лишения свободы (бандитско-воровской жаргон).
Чалиться – отбывать срок в зоне.
Волк – профессиональный преступник.
Облом – избиение.