Варяг. Мечи франков. Александр Мазин
ребенка, перевернул, придерживая голову…
Глаза Стевнира открылись. Он сделал попытку встать…
Неудачную.
– Тихо, тихо, друг… – пророкотал Хрольв. – Полежи немного.
– Что это? Где мы?
– Все хорошо. Ты и Дерзкий поборолись немного. В кругу.
– Дерзкий – это кто?
– Это я, – сказал Сергей, становясь рядом. – Помнишь меня?
– Ты… – Лицо Стевнира напряглось, но тут же разгладилось: вспомнил. – Ты – младший брат по браку вот его! – И показал на Ререха. Сергей заметил, что рука его недавнего противника дрожит. – А еще у тебя конь такой красивый, черный, сердитый… – И с тревогой: – Это конь меня лягнул, да?
– Это я тебя лягнул, – сказал Сергей. – Уж извини, что ногой. Но руками я б с тобой не совладал. Может, лет через пять, а пока только так.
– Он что, меня победил? – спросил Стевнир у Пешехода. – Он? Меня? Быть не может. Не верю…
– А придется, – вмешался Ререх. – Мой брат умеет… удивлять. Рёнгвальдсон, надо нашего друга в дом отнести. На солнце ему сейчас вредно. Я пошлю за носилками.
– Не надо. Сам отнесу. – Стоящий на коленях Пешеход подхватил Стевнира, без видимого усилия встал и зашагал вверх по дорожке. Немаленький Стевнир у него на руках казался ребенком.
До чего ж он огромный, этот Хрольв-конунг. Нет, без тролля тут точно не обошлось.
Глава 4. Дела семейные по-варяжски
– Он хорош, этот безусый хёвдинг, – сказал Хрольв Пешеход, поглаживая пухлую задницу лежащей на коленях девки.
Задница была хороша. Даже лапища Хрольва не могла накрыть ее целиком.
– Когда я убил своего первого врага, мне было меньше, чем ему сейчас, – возразил Стевнир. – И мне тоже было пятнадцать, когда я взял в руки кормило своего первого драккара.
– Так и есть, – согласился гигант. – Только он добыл свой драккар сам, а тебе его подарил отец.
– Мой отец – йотландский[2] ярл! А кто его отец, вообще неизвестно!
– Ну, положим, кое-какие мысли на этот счет есть, – пророкотал Хрольв, всовывая ладонь между девкиных ляжек.
Та тихонько охнула: больно. Охнула, но так и осталась лежать ничком поперек вытянутых ног конунга.
Друзья сидели на брошенных на пол медвежьих шкурах. В предоставленных Пешеходу покоях не нашлось мебели под его размер. Но Хрольв к такому привык. Так же, как и к тому, что многие его недооценивали. Полагали, что боги наградили Пешехода могучим телом, и только. И он не спешил их в этом разубеждать, так что о том, что он, Хрольв Рёнгвальдсон, умеет думать не хуже своего отца, знали немногие.
– И я говорю не об умении убивать, – рассудительно произнес гигант. – Проткнуть человека копьем или срубить ему башку – дело нехитрое… Помолчи, дай договорить! Я о том, что он умеет думать. Думать, находить правильное действие и использовать это. Согласись, с тобой у него вышло отменно!
– Да я сильнее его вчетверо! – возмутился Стевнир. – Он схитрил, но больше я на такое не поймаюсь!
– В бою «больше не поймаюсь» не бывает, – сказал Пешеход. – У мертвецов нет второго
Йотланд – Ютландия.