Боевые пловцы. Водолазы-разведчики Сталина. Анатолий Сарычев
Ничего с собой сделать не могу! – негромко огрызнулся Федоров, беря в руки компас.
Точно определив направление на левую вешку, Федоров кивнул головой.
Тут же на него надели мешок, противно пахнувший чужим потом.
– Внизу не завязывайте! Дышать тяжело! – попросил Федоров, переминаясь с ноги на ногу, как застоявшийся жеребец.
Снова надев мешок, Федоров медленно пошел вперед, ставя ногу на всю ступню и не сводя взгляда с компаса, который чуть освещала масляная лампочка с тусклым отражателем.
Десять шагов, пятнадцать, двадцать.
Федоров чувствовал, что идет точно к вешке и его не стаскивает в сторону.
Через тридцать семь шагов Федоров остановился и, высунув правую руку вперед из-под мешка, схватился за палку и одним рывком выдернул ее из земли.
Инструктора радостно заорали, приветствуя победу своего товарища.
Глава третья. Увольнение на берег
– На берегу есть столовая, в которой можно поесть гражданской пищи! – заявил Курец, едва только семь краснофлотцев вышли за ворота КПП.
– Я хотел сходить в кино! – протянул Федоров, смотря на остановившуюся полуторку, из которой рукой махнул знакомый старшина, приглашая прокатиться на механическом транспортном средстве.
– До города километров восемь топать, а тут десять минут, и мы на месте! – предложил Курец, которого, оказывается, звали Филя, первым перемахивая через дощатый борт грузовика.
Удобно рассевшись на скамейке, спиной к движению[9] краснофлотцы тронулись в путь, с удовольствием рассматривая зеленые сопки, между которыми шла автомобильная дорога.
– Надо сходить в магазин! Взять чего-нибудь выпить! – внес предложение Филя, ловко раскуривая на ветру козью ножку.
– У нас в экипаже лучше кормят, чем в столовке! Лучше сходить в кино или в музей! – громко заявил Семен, пересаживаясь подальше от Курца.
Громкий хохот был ответом на предложение Семена, который недоуменно посмотрел вокруг.
Еще двадцать минут езды, и автомобиль остановился возле высокого двухэтажного каменного здания с сильно облупившейся штукатуркой.
Над двустворчатыми дверями висела покосившаяся вывеска, где синими буквами на когда-то белом, а сейчас белесом фоне было написано печатными буквами: «Столовая».
Федоров, последним спрыгнув с машины и минуту постояв, внимательно посмотрел на двугорбую сопку, где на вершине правой стоял белый щит, в рост человека.
«Зачем этот щит там поставили? Неужели по нему кто-то стреляет?» – промелькнула в голове совершенно посторонняя мысль, абсолютно неподходящая к ясному солнечному дню.
Уже подходя к высокой деревянной двери с облупившейся сверху и снизу краской, Федоров нос к носу столкнулся с потрепанным мужичонкой в засаленной рабочей куртке темно-зеленого цвета.
Красно-синий нос мужичонки, в котором роста было от силы метр сорок пять с кепкой, ясно показывал, какие интересы стоят у него на первом месте.
– Купи, старшина, немецкий
Подводники очень трепетно относятся к своему здоровью. Если ехать лицом к ветру, то можно простудить лицевые пазухи и заработать гайморит (воспаление лобных пазух) и тогда на карьере водолаза можно поставить крест.