Родная страна. Кори Доктороу
умозаключений, как, например, все мы знаем, что мяч, подброшенный вверх, упадет обратно. Иначе и быть не может.
Сквозь ночную тьму я снова помчался в ту сторону, куда скрылись Маша, Зеб и Джонстон со своими громилами. Бежал, слегка прихрамывая, потому что правое колено стало громко возмущаться. Ему я тоже велел заткнуться.
Их нигде не было видно. Еще бы. Без ЭЛ‐проволоки они легко превращались в невидимок. Чтобы затеряться в темноте, достаточно быстрым шагом пройти сотню метров по плайе в любую сторону. Наверняка у них есть приборы ночного видения и всякие супершпионские устройства, с которыми легко играть со мной в кошки-мышки. Они, если захотят, запросто увильнут от встречи со мной.
Точнее, если захочет она. Кэрри Джонстон могла бы прикончить меня не моргнув глазом, и ее головорезы тоже. Они закаленные вояки, а я тощий девятнадцатилетний мальчишка из Сан-Франциско, чью последнюю драку прекратила миссис Бепуджи, воспитательница детского сада, строго приказав отдать игрушечного Элмо маленькому Мэнни Эрнандесу.
Но сейчас я не думал отступать. У меня важное дело. Я не трус и не собираюсь отсиживаться в стороне, ждать, пока всю работу за меня сделают другие. Поэтому ринулся во тьму.
Они как сквозь землю провалились. Я окликал Зеба и Машу по имени, кричал, пока не охрип, бегал взад-вперед, и вдруг на бегу со мной поравнялась Энджи, крепко схватила за руку и потащила в медицинский лагерь. Там уже выстроилась немаленькая очередь из желающих попасть на осмотр к врачам, медсестрам, фельдшерам. Медики со всего фестиваля стекались к полевому лазарету, чтобы помочь беднягам, пострадавшим в величайшей катастрофе за всю историю Burning Man.
Взорвавшийся автомобиль – его называли Октотанком – начинал свою жизнь мощным траншейным экскаватором и в нынешней инкарнации сохранил огромные шасси и гусеницы. Команда механиков, сделавшая своей базой заброшенный склад в Сан-Бернардино, сняла с машины все остальное и аккуратно водрузила сверху карнавальную повозку в виде осьминога. Вы наверняка видели такие повозки, в разных местах их называют то Пауком, то Шварцкопфовым монстром, то Полипом. К основе приделываются шесть или больше суставчатых щупалец, на концах которых устраиваются вагончики для седоков – иногда просто кресла с защитным брусом, иногда полноценные закрытые конструкции.
Разработчики здешнего мутант-мобиля пошли еще дальше: установили на крыше каждого вагончика огнеметы и подключили их к контроллерам «Ардуино», под управлением которых пламя вырывалось хитроумными очередями. Горючее для всех огнеметов поступало из одной и той же огромной цистерны, установленной на боку Октотанка, но на каждом из них особый механизм добавлял в топливо соли разных металлов, и эти примеси при сгорании окрашивали пламя в различные яркие цвета. Когда Октотанк двигался, вагончики раскачивались и выстреливали в ночное небо столбами разноцветного огня, сплетавшимися в хитроумные мандалы. Зрелище было грандиозное.
Но потом конструкция взорвалась.
К