Нигде и никогда. Алексей Корепанов
испокон веков зовется Уро и никак иначе, они начинают отчаянно мотать головами и кричать: «Нет, не то! Должна быть планета с названием Земля, должна!»
А почему, если разобраться, должна? Слово «земля» в едином мировом языке означает поверхность любой планеты, не покрытую водой, нефтью, соляной кислотой и так далее, так же как и море везде море, и горы тоже. Никто же не делает предположения, что когда-то и где-то была или есть планета Гора, или Океан, или Пустыня. А вот Земля втемяшилась им в головы, и все потому, что кто-то когда-то где-то сказал: «Все мы родом с Земли. Запомните и передайте другим».
Кто сказал? Когда? Где? Это ли именно сказал? И вообще – сказал ли?
И хватит наконец! Он здесь не для того, чтобы мысленно продолжать беспредметный спор с Мизи. Есть дела намного важнее: работа с ксерскими документами, кропотливое изучение материалов раскопок, сравнительная характеристика экономики ксеров и бангов и многое-многое другое. Дел хватает, только поворачивайся!
Лет любовно оглядел контейнеры, аккуратными желтыми рядами возвышавшиеся у задней стены Камеры, и окончательно выбросил из головы все эти домыслы о мифической Земле.
– Эй, Помощники! – весело крикнул он, предвкушая увлекательную работу. – Разбирайте!
Маленькие разноцветные Помощники моментально выпрыгнули из стен и принялись деловито извлекать из контейнеров содержимое и раскладывать его на полу Камеры. Их суставчатые конечности бережно переносили и ставили хрупкие глиняные горшки, груды черепков, ворох древесной коры с нацарапанными письменами, полуистлевшие кожаные треугольнички монет и еще великое множество всякой всячины, оставшейся от некогда могучей, сумевшей пережить три оледенения, а потом обратившейся в прах под ударами более сильных врагов цивилизации ксеров с планеты Либея.
Лет тем временем попросил Камеру приготовить обед, разобраться с морем (то есть выяснить, можно ли в нем купаться) и посмотреть, не будет ли завтра дождя. Потом он открыл дверцу в стене и выпустил на волю стремительно взмывший к потолку коричневый мохнатый комочек, усыпанный блестящими точками хрусталиков.
– Привет, Ухоглаз!
– Здравствуй, Лет. Мы уже прибыли?
Лет уселся на торопливо сгустившийся воздух и хлопнул себя по коленям:
– Прибыли! И честное слово, планетка мне нравится. Смотри, Ухоглаз!
Он махнул рукой, и стена исчезла. Камера стояла посреди огромного песчаного пляжа, золотой дугой окаймлявшего бухту. Зеленые волны, разогнавшись от самого горизонта, с мерным гулом выскакивали на песок и отползали, оставляя пенную полосу. За пляжем густо зеленели невысокие горы, и над морем, пляжем и горами умиротворенно опрокинулось небо, свежее голубое небо и солнце – беззвучный крик горячего света, льющегося из голубизны. Желтое, зеленое и голубое – что может быть чудесней? Как раз то, что нужно для плодотворной работы.
– Нравится, Ухоглаз?
Хрусталики восторженно вспыхнули