Чудо Рождественской ночи. Сборник
не выслушали и пошли обратно. Когда подошли они к двери, вдруг в дверях загородил им дорогу отвратительного вида урод и спросил их: «Что три дуги?» Это, как можно было заключить, была его загадка, которую предложил он гадальщицам с условием, что они, в случае неразгадания его загадки, не будут выпущены. Девушки при виде отвратительного урода со страха побледнели как полотно и не знали что сказать. Но вдруг за отвратительным уродом заговорил мальчик, который просился с девушками, но они его не взяли:
– У котла дуга, у бороны дуга, упряжная дуга, – сказал он.
Загадка была разгадана, и урод исчез.
Святочницы[11]
Недавно я слышала, что есть еще святочницы, которые могут появляться только на святках. Они некрасивы, с ног до головы покрыты волосами, говорить не могут, только поют без слов и пляшут. Местопребыванием их были неосвященные избы; впрочем, иногда встречают их на улице. Попасть в их руки очень опасно. Длинными ногтями они отколупывают куски мяса и часто заколупывают до смерти.
Вот что рассказывали мне об одной встрече со святочницами.
Собрались раз пять девок и пошли в баню, чтобы там повеселиться. Подходят к бане, слышат, там уже кто-то поет и пляшет. «Верно, сюда еще раньше нас собрались», – подумали девки и, нисколько не опасаясь, отворили дверь и вошли. Смотрят, а там две святочницы. Одна святочница захлопнула дверь, а другая начала колупать девок. Вырвались девки кое-как из бани, побежали, а святочницы за ними, рвут куски мяса то у одной, то у другой. Вспомнила одна из девок, что эти чудовищи любят рядиться в бусы, сдернула с себя несколько ниток, разорвала и рассыпала по снегу; то же сделали и все остальные.
Святочницы обрадовались, бросились подбирать, а девки тем временем успели добежать до дворов, вскочить в хату и захлопнуть дверь.
Старичок в колпачке
Ворожили раз девки о святках. Церковь-то от деревни была за мяндациком[12] таким. Ноць мисецная, светлая. По дороге-то церез мяндацик церковь видна. Вот девки и заспорили: никому, говорят, не сходить к церкве на колоколину, да и не созвонить, одна девка смелая была.
– А я, – говорит, – схожу.
Вот и побежала. Другие девки стоят ждут за мяндациком. Ну побежала и побежала. Прибежала на колоколину и созвонила – смелая ушто была шипко – и назад побежала. Побежала назад-то, а на дороге на лисёнке старицёк сидит, никак мимо ёво продти нельзя. А на старицке-то коупацёк белиет. Она схватила у ёво с головы коупацёк, унесла. Прибежала к девкам и бахвалит.
– Вот как я-то, и коупацёк ошшо принесла!
Разошлись по домам. Девка эта ушла домой. А жила-то богато, и одна она была у отца у матери, боле и детей не было. Только легли спать, вдруг под окном цуют – стуцит хто-то да и крицит:
– Отдай, девка, коупацёк! Она вынесла. Он не берет.
– Там, – говорит, – отдай, где взяла.
Так и другую, и третью ноць. Все стуцит да крицит: «Отдай коупацёк», – житья не стало.
Вот
Святочницы – разновидность русалок, которые могли появляться только на святках.
Мяндацик – небольшой лес из мелкой сосны, растущей в низменных местах.