Щепка. Дмитрий Юрьевич Сычёв
в безумных глазах Карага и тонули в вечных склоках. Как дварфы поведут себя, когда дело дойдёт до реальной угрозы? Вцепятся в глотки врагу или друг другу? Арди замечала, какие взгляды бросает Ларниэль на дварфов, и прекрасно понимала, что те его подначивают и только ждут повода. Слишком они разные. О разном пекутся и думают, за разное радеют. Таким трудно сработаться, по крайней мере вот так сразу.
Арди отмахнула от себя непрошенные мысли и с интересом стала следить за действиями Ларниэля.
Тот, как и до вмешательства Карага, водил пальцем по желтоватой коже, словно по странице книги. Мутные татуировки заметно темнели и становились различимыми, по острому лицу эльфа крупными каплями стекал пот. Пальцы эльфа бегали по груди и голове трупа, заглядывали в карманы на плесневой безрукавке и очень осторожно, можно сказать нежно, гладили изувеченный амулет.
– Тьма и пламя! – голос эльфа прозвучал испугано. – Я не ошибся. Я знаю кто это. Это Доар.
– Доар? И что? Кто такой этот Доар? – Адрей подошёл на несколько шагов ближе.
– Кэллсмерте! Я слышал о нём не так много, но он меня интересовал. О-о-о, он меня очень интересовал! Человек, подчинивший себе магию и искавший силу в пламени и тьме. Там же, где и я. Но он искал любые способы усилить своё могущество. Не просил у тьмы указать дорогу к силе, а находил сам, не принимал даров от пламени, а подчинял и отнимал. Вот эта штука, – худой палец эльфа указал на амулет, – весенний камень. Полезная штука, эльфийская. С его помощью можно направлять энергию. Например, к умирающему дереву, раненому или больному человеку, эльфу или ещё кому бы то ни было. Ходили слухи, что Доар смог где-то раздобыть такой камень. Наверное, убил прошлого владельца или украл. Его никто бы не отдал по своей воле. Но что ещё хуже, он научился забирать силы. Понимаете? Не отдавать через него энергию, а втягивать в себя. Инструмент жизни стал орудием смерти. Меня это восхитило. Девяносто лет назад Доара видели последний раз. Я очень хотел когда-нибудь с ним встретиться. Жаль, что этому уже не суждено сбыться. Вот, значит, где он был все эти годы… И что весенний камень уничтожен – тоже жаль. Но понятно одно: если Доар заинтересовался этими подземельями, значит, в их глубине есть что-то такое что дарует нешуточную силу.
Адрей подошёл ещё ближе и потянулся к кинжалу.
– Нет! Не трогай! Я думаю, он ещё жив! – эльф поспешно накрыл рукоять своей ладонью.
– Караг всё же приложил тебя по голове? Нет, в прошлый раз он тоже вскочил неожиданно для всех нас, но Далур же угомонил его этим ножичком. Смотри, лежит себе смирно. – Голос Арди прозвучал неуверенно – она не верила сама себе.
Старые обтянутые кожей кости пугали её до дрожи в руках и кислого привкуса в пересохшем рту. Она не понимала, как этот Доар ожил в прошлый раз, не знала, сможет ли он провернуть это снова. Верить в это не хотелось.
– Такие просто так не умирают. Я чувствую его. Стоит лишь достать нож, и ты убедишься в этом сама.
– Ну и давайте его сбросим в какую-нибудь расселину – там он точно никому