Ласточка на запястье. Даша Моисеева
шмыгнув носом, вытерла слёзы и озадаченно уставилась на него.
– А мне надоело жить скучной и серой жизнью, постоянно работая, чтобы прокормить пьяницу-отца и сестру, – поддержал его Гриша. – И надоели родственники, что требуют к себе уважения, хотя сами первыми отвернулись от нас.
– Мальчики, вы… – ее голос снова потух, будто бы слова были огнём и из-за холода не могли как следует разгореться. Через пару минут она, снова вытерев слёзы, на удивление бодрым голосом продолжила, – Я устала от того, что все меня бросают и предают! Устала, что люди стали бесчеловечными. Устала от того, что дружба и любовь превратились в детские игры. Устала, что меня окружают люди с зомбированными мозгами и холодной душой. Устала, что все так паршиво! Ненавижу этот мир!
Она говорила и улыбалась, словно городская сумасшедшая. Слёзы катились по красным от мороза щекам, а руки теребили край торчащей из-под куртки кофты. Она говорила страшные вещи, но голосом, полным радости и какой-то детской возбуждённости. Будто перечисляя все грехи мира, она находила для себя тот самый нужный, находящийся скрытым за густым дымом ответ. В конце концов, девушка спрыгнула с поваленного дерева и, подойдя к краю, что, впрочем, был довольно крутым и каменистым, восторженно воскликнула:
– Да пусть этот мир идёт прямиком в ад! Я создам новый! Мы создадим свой собственный! Изменим наш мир и, наконец, заживём полной жизнью!
Парни переглянулись между собой. Кирилл от такого даже протрезвел. Какое-то время они не могли вникнуть в её слова, но уже через пару секунд гениальность идеи врезалась в их слегка пьяное сознание. Потрясая своей простотой и одновременно сложностью. Кирилл спрыгнул на холодную землю и, слегка шатаясь, подошёл к бывшей однокласснице.
– Эй, пьянь, с обрыва не упади, – обеспокоено крикнул ему Гриша.
Парень обернулся, показал средний палец, после чего, приобняв возбуждённую Зою, гордо поднял голову, смотря на уходящее солнце.
– Да, пошёл ты в пень, дивный мир! – заорал он. Изо рта вылетел пар. – И Маша. Ты первая пойдёшь! А, не, уже сходила!
Гриша недовольно покачал головой, смотря на бутылку в своих руках. Эти бредни казались ему такими наивными, такими бестолковыми. Будто мир действительно могли изменить какие-то «выброшенные» молодые люди. И вроде и выпили немного, а бред с таким уверенным лицом несут, что аж завидно. Ему бы такую уверенность. Хоть в чём-то. С насмешкой он следил за тем, как его бывшие одноклассники кричат на солнце, будто оно виновато во всех их бедах. Удивительно, но ему тоже вдруг захотелось закричать. Так, чтоб все эмоций, страхи, его огромное горе и обида вышли наружу, растворившись в холодном воздухе.
Мир не изменить. И это он очень хорошо понимал.
– И как вы собираетесь изменить мир? – с насмешкой спросил он, качая головой.
Зоя обернулась к нему и хитро улыбнулась. Гриша сразу вспомнил эту улыбку. Как по заказу, в памяти всплыло воспоминание школьных лет. Класс, наполненный тишиной. Она сидит за партой и подмигивает