Песни падающих звёзд. Рин Эшоу
затем поспешила домой, к дочке и названной бабушке, Варваре Николаевне.
Эдгар доел мороженое, выкинул пустую упаковку и, вздохнув, отправился домой. Его новым клиентом стал некогда известный поэт, о жестокости которого ходили легенды. Человек чёрствый и грубый. Беспощадный. И его поступки вдохновили Эдгара на создание костюма медбрата детской онкологической больницы. Кожа была вымочена и смазана, ножницы наточены, а стол блестел от чистоты. Всё готово к работе.
Улыбнувшись своим мыслям, портной расстегнул ворот пальто – на улице заметно потеплело. Бодро цокая тростью по брусчатке, Эдгар засеменил к дому. Он даже не догадался, что тепло это шло изнутри.
Свидание с Дедом Морозом
Я ткнул указательным пальцем в пупочку звонка и, стянув с головы шапку, попытался пригладить волосы. Отрезанная заботливой маминой рукой чёлка упорно лезла в глаза, и я оставил бесполезную затею. В конце концов, Анька согласилась со мной погулять не из-за моей причёски.
Не успел я снова надеть шапку, как дверь распахнулась. На пороге показалось мама Аньки – Вера Васильевна.
Осмотрев меня с ног до головы, она кивнула:
– Здравствуй, Костя.
– Здрасьте, Вервасильна, я к А…
– Да уж понятно, что не ко мне. – Женщина оглянулась. – Аня, Костя пришёл. Ты скоро? – Не дождавшись ответа, Вера Васильевна двинулась вглубь квартиры, бросив мне из-за плеча: – Заходи, закрывай дверь. Чаю будешь?
– Да нет, нам уже идти надо, у нас билеты на восемь часов.
– Так ещё рано же, – ответила мама моей подруги прежде, чем скрылась в комнате.
Я потоптался на месте, вытирая ноги об старое полотенце, аккуратно расстеленное возле порога, но раздеваться не стал. До сеанса оставалось ещё два часа, применение которым я уже нашёл. Точнее, его нашла моя мама, убедительно попросив о помощи. Отказаться я не смог.
За дверью комнаты раздался торопливый шёпот, и я прислушался. Говорили, конечно, Анька с Верой Васильевной. Обсуждали предстоящий вечер.
– Губы, губы подкрась, возьми помаду мою.
– Отстань, мам, мы же в кино идём, там всё равно темно, кто меня увидит.
– Как «кто»? А Костя уже не считается?
– Он меня и без помады видел, ничего, не испугался.
– Ну хоть духами помажь, за ушком вот, и тут…
– Мам, ну прекрати!
– Не мамкай! Может, он сюрприз приятный тебе устроит какой. В кафе отведёт, например.
Я переступил с ноги на ногу. Сюрприз-то и правда намечался, только не факт, что он покажется Аньке приятным. Но пути назад уже не было – свои обещания нужно сдерживать. На меня надеялись.
Анька выпорхнула из комнаты, цокая по полу каблучками. На ней было блестящее синее платье, обрамлённое по краям бахромой, которое ей очень шло, а в руках подруга держала лаковую сумку с длинным ремешком.
Заметив мой взгляд, Анька покружилась по комнате:
– Ну как?
– Во! – Я поднял