Золотой удар. Валерий Шарапов
ученик Веня Костин. Что же касалось путешествий, то о них Зверев доселе и думать не решался с учетом своего образа жизни и напряженной работы, однако сегодня Павел Васильевич решил изменить своим принципам.
Посвежевшие и словно ожившие от зимней спячки деревья, уже изрядно позеленевшая листва и солнце, сверкающее, как неугасающий огненный факел, не могли не радовать глаз. Над цветущими кустами сирени и шиповника кружили первые бабочки и осы. Потолстевшие и нахохлившиеся голуби важно прохаживались по дорожкам в поиске дармового угощения, которое щедро рассыпали повсюду добродушные старушки и многочисленная пестрая детвора. Нагловатые и шустрые воробьи прыгали то тут, то там, скакали средь голубей, стараясь опередить своих более крупных собратьев. Зверев то вглядывался в даль, то рассматривал прохожих.
Люди бродили парами и группами, что-то обсуждали и много смеялись – мужчины и женщины, старики и молодые. Дети же, помимо всего прочего, звонко верещали и занимались поисками упавших с берез жуков. Павел Васильевич, который за последние несколько лет еще ни разу не был в отпуске, глядя на окружавшую его идиллию, вдруг решил, что пришло время не просто сходить в ресторан или привести домой какую-нибудь хорошенькую дамочку и расслабиться, а отдохнуть по-настоящему. Достав из пачки очередную папиросу, Зверев закурил и выпустил несколько колечек дыма. В понедельник после совещания начальников отдела он обязательно подойдет к своему непосредственному начальнику Степке Корневу и потребует свой вполне заслуженный отпуск.
В этот момент Зверев был абсолютно уверен, что Степан Ефимович Корнев, его старый друг и однокашник, не сможет отказать своему лучшему сыскарю и непременно удовлетворит его просьбу. Зверев насупил брови: куда же ему махнуть? Сочи? Ялта? Геленджик?.. Ну уж нет! Море он, конечно, любит, но не особо уважает жару, поэтому он поедет в Кисловодск! Нарзанная галерея, уникальный горный климат и, конечно же, горячие и неприступные местные красотки!
Зверев расправил плечи, потянулся и только сейчас понял, что он не один.
На противоположном конце деревянной лавки, которую накануне облюбовал Зверев, присела женщина. Зверев тут же почувствовал интерес. Женщина достала из лежавшего на ее коленях черного клатча в стиле ар-деко[2] пачку сигарет, Зверев тут же придвинулся и чиркнул зажигалкой. Женщина словно только сейчас увидела Зверева и несколько раз хлопнула своими длиннющими ресницами.
– Благодарю!
Зверев беззвучно рассмеялся, женщина выпустила дым и строго спросила:
– Могу я узнать, что вас так рассмешило? Может быть, я?..
Зверев подарил даме свою самую сногсшибательную улыбку и манерно проворковал:
– Простите, если я вас обидел! И будьте уверены, что смеюсь я вовсе не над вами. Меня рассмешили возникшие обстоятельства.
– Возникшие обстоятельства?.. Простите, но я не понимаю…
Зверев втянул ноздрями воздух, задержал дыхание,