Троецарствие. Том 1. Ло Гуаньчжун
на ней эти восемь иероглифов. В двадцать восьмом году Цинь Ши-хуан, совершая поездку по империи, был на озере Дунтин[47]. Неожиданно поднялся сильный ветер, забушевали волны. Лодка готова была вот-вот опрокинуться. Тогда Цинь Ши-хуан бросил печать в озеро, и буря прекратилась. В тридцать шестом году Цинь Ши-хуан, снова совершая поездку, прибыл в Хуаинь. Какой-то человек встал на дороге и обратился к одному из его приближенных: «Возвращаю эту печать потомственному дракону»[48].
Сказав это, он исчез. Так печать вернулась к династии Цинь. На следующий год Цинь Ши-хуан почил, а Цзы Ин* передал печать ханьскому Гао-цзу. Позже, во время восстания Ван Мана, императрица Сяо-юань убила этой печатью Ван Сюня и Су Сяня, отломав при этом уголок, который потом был припаян золотом. Гуан-у добыл это сокровище в Ияне, и оно передавалось по наследству вплоть до наших дней. Я слышал, что, когда дворцовые евнухи подняли смуту и увезли малолетнего императора в Бэйман, печать не нашли при возвращении во дворец. Теперь она попала к вам в руки. Вы непременно станете императором. Однако вам нельзя долго оставаться здесь – надо ехать в Цзяндун и там обдумать план великих деяний.
– Ваши слова совпадают с моими мыслями, – сказал Сунь Цзянь. – Завтра же, сказавшись больным, я уеду отсюда.
Сунь Цзянь приказал воинам не разглашать тайны. Но кто мог знать, что один из них был земляком Юань Шао? В расчете выдвинуться он украдкой бежал ночью из лагеря, явился к Юань Шао и обо всем ему рассказал.
Юань Шао наградил его и оставил в своем войске.
На следующий день к Юань Шао пришел Сунь Цзянь.
– Прихворнул я немного, – заявил он. – Хочу возвратиться в Чанша и зашел проститься с вами.
– Знаю я вашу болезнь! – насмешливо воскликнул Юань Шао. – Называется она «государственная печать»!
– С чего вы это взяли? – бледнея, спросил Сунь Цзянь.
– Мы подняли войска для того, чтобы покарать мятежников и уничтожить зло в государстве, – продолжал Юань Шао. – Печать – это сокровище династии, и вам следовало бы в присутствии всех передать ее мне как главе союза. А когда Дун Чжо будет уничтожен, мы возвратим ее законному владельцу. Вы же утаили печать и собираетесь унести с собой. Какие цели вы преследуете?
– Печать? Как она могла оказаться у меня? – недоумевал Сунь Цзянь.
– А где та вещица из дворца Цзяньчжан, что была в колодце?
– У меня ничего нет.
– Скорей сознавайтесь, не то будет худо!
Тогда Сунь Цзянь, воздев руки к небу, поклялся:
– Если я нашел и утаил печать, пусть несчастье постигнет меня, пусть погибну я от меча или стрелы!
– Раз Сунь Цзянь так клянется, значит печати у него нет, – таково было суждение князей.
Но Юань Шао вызвал перебежавшего воина и спросил его:
– Видел ты этого человека, когда извлекали труп из колодца?
Сунь Цзянь обнажил висевший у пояса меч и в ярости хотел зарубить доносчика.
– Если ты хочешь снести ему голову, значит
В Древнем Китае император олицетворялся в образе дракона.