Охранник для президента. Александр Цыганов
text-author>Н. В. Гоголь «Тарас Бульба»
Глава первая
Августовским тихим вечером в стороне от большой дороги, невдалеке от областного центра, затаилась на одном из поворотов гаишная машина, подстерегающая водителей, наивно считающих, что именно они и являются хозяевами трассы.
Как и положено для засады, машина скрывалась за кустами, хотя особой надобности не было: в основном тут было традиционно пусто. Просто это являлось нелишним для дежурного экипажа: в салоне мирно беседовали два уже разогретых офицера. В походном порядке отмечался день рождения одного из них, Кольки Рыжего, здорового майора с вытаращенными глазами на красном грушевидном лице.
Праздничная трапеза не мешала блюстителям порядка привычно наблюдать за трассой, по которой, кроме предосеннего ветерка, давно ничего не пробегало.
– Ну, за меня, – продолжал свой пир гаишный майор, – за меня, красивого!
– Желаю чтоб, – подхватил и Колькин напарник Саня Глебов: всё при парне, а по молодости лет ещё до сих пор едва не с открытым ртом смотрел на краснолицего руководителя.
По дороге, мигая многочисленными, как у парохода, огнями, промчалась иномарка – только её и видели.
– Ё-моё, – обрадовался Колька Рыжий, скоренько свёртывая трапезу. – Да тут целая зарплата пролетела!
Служебная «Хонда» под майорским предводительством выскочила на трассу с намерением удариться в погоню за нарушителем, и в это время произошло событие, круто изменившее судьбу не только этих представителей закона в полицейских погонах. Перед машиной что-то мелькнуло – и тотчас раздался скользящий стук податливо отлетевшего человеческого тела.
Рыжий тормознул так, что двинул собственным лбом в стекло, после выскочил из кабины и, раскачиваясь, как пингвин, устремился к обочине, следом во всю свою прыть не отставал и Саня Глебов.
Сбитый человек обнаружился быстро. Он ничком лежал на обочине, подвернув под себя руку, а в другой оставалась обыкновенная дерматиновая сумка, из которой выкатились картошка, свёкла, морковка и лук.
Перевернув сбитого, Саня расстегнул у него староосеннее пальто и приник к груди, прислушиваясь.
– Ну, – не вытерпел старший по званию, – примерз там, что ли?
Форменная фуражка у Глебова оказалась сдвинутой на ухо.
– Похоже, того… – оглянулся он по сторонам, – не дышит. Кирдык мужику.
– Ти-хо. – Колька, не подходя, издали ткнул пальцем в сторону сбитого венца творения. – Уверен? Точняком кони кинул?
– Точней не бывает, – Саня, у которого хмель по отсутствию необходимого навыка вылетел разом, беспрестанно открывал и закрывал рот. – Вон и голова вся в крови. Чего теперь делать-то?
– Снимать штаны да бегать, вот что делать, – пробурчал рыжий наставник. – А у нас, парень, – он повертел головой туда-сюда, но кругом по-прежнему было пусто, – одна дорога… Вроде, мужика и верно долбанули. Узнают – обоим капут. Следующий день рождения будем справлять в камере у параши и, если повезёт, на южную сторону.
Чтобы удостовериться, молодой напарник ещё раз сунулся к парню, но старший по званию, подскочив, рывком дёрнул его обратно на дорогу.
– Замри. Что ещё не понял, мешок с погонами? Быстро делаем ноги отсюда. Протри глаза: картошка, пальтишко, да сумка с помойки: кто такого искать будет? Это тебе не новый русский, чтоб землю носом рыть. Поди-ко, от родаков с харчишками правил: вот и разберись, чего его с голодухи под машину сунуло?
Саня Глебов, ещё не веря в случившееся, казалось, не слушал этой зажигательно-убедительной речи: опустив голову, он отвернулся в сторону.
Поведение напарника Рыжему по душе не пришлось, и он решил изменить тактику.
– Значитца так, Александр свет Васильевич, – взяв Глебова за грудки, он крепко встряхнул. – Для тех, кто в танке, объясняю ещё раз. Мы ничего не видели, ничего не знаем. Вообще, сбоку припёка. Если где-то случайно скашляешь – сдам и не моргну. Скажу, что ты сбил, а я по слабости душевной пожалел. Прикрыл. Понял? Даже капот лично зарихтую, чтоб всё чин-чинарём было. Не забыл, кто у меня в прокуратуре? Вот и догадайся, кого сразу в асфальт закатают. В худшем случае, мне выговорешник влепят, и то сильно сомневаюсь. А для тебя это – контрольный выстрел. На этом жизнь и закончится, ферштейн?
– Может, всё-таки честно скажем, как было? – голос у Сани был потише тихого. – Ведь, правда, не виноваты. Случайно всё. Не совсем же наши лопухи.
Колька Рыжий, внезапно ткнув в его живот пальцем, громко кхыкнул, как если бы выстрелил из пистолета:
– Ты покойник, лейтенант Долбило!
И такая ярость оказалась в майорском голосе, что сразу усвоилось: обратная дорога заказана. Иначе всё может быть: недаром бывшие напарники Рыжего даже при упоминании его имени сразу рот на замок, и слова не вытянешь.
Видя, что тактика возымела действие, майор, не меняя выражения грушевидного лица, как ни в чём не бывало, продолжил:
– Мы на службе. Не забыл? Рванем по кирилловской трассе,