Футураструктурология (Новый Вавилон). Часть 2. Э. Н. Сокол-Номоконов
[152] лагере наблюдалась растущая дифференциация богатства и бедности, стимулируемое потребительское поведение у большей части общества при существенной дифференциации потребительских возможностей, постепенное снижение доли социальных общественных гарантий (образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения) и их вытеснение в область специфических рыночных ниш. Отметим, что здесь и далее мы будем использовать понятия «социалистический» и «капиталистический» как традиционные представления экономики, не исследуя их содержания и их трансформации в различные исторические периоды. Нас пока также не будет интересовать дискурс о том, сколько в современном капитализме собственно капиталистического, а сколько социалистического, а также будет капитализм жить или умрет (а может быть, уже умирает).
Заметим, что в конкурентном блоковом периоде присутствовал социально-политический заказ на идеологическую конкуренцию и безудержную пропаганду преимуществ того или иного образа жизни.
Этот конкурентный блоковый период продолжался приблизительно до начала пятого технологического уклада, который мы можем условно назвать укладом микроэлектроники и информатики. На самом деле это был революционный прорыв в организации производственных процессов, связанный с полной или частичной автоматизацией производств, что позволило перейти к новому этапу массового производства дешевых потребительских товаров. Использование машинных малолюдных технологий привело к массовому вытеснению трудовых ресурсов, которые могли найти себя только в сфере оказания индивидуальных услуг, в том числе связанных с творческими процессами.
В условиях «бесчеловечной» капиталистической экономики это происходило естественным путем – широким распространением малого бизнеса и индивидуального творчества (в какой-то мере подобно НЭПу в Советской России и лучшим проявлениям доиндустриальной капиталистической экономики). В социалистической регулируемой экономике это компенсировалось созданием системы избыточной гарантируемой занятости в традиционных видах деятельности и расширения мобилизационных механизмов в экономике. Эти явления объективно демонстрировали различия в структуре занятости в 60-х годах прошлого века в социалистическом и капиталистическом блоках.
В капиталистическом блоке нарастало потребительское многообразие, обусловленное, с одной стороны, гибкостью массового машинного производства товаров, с другой – массовым предложением многообразных индивидуальных услуг и результатов индивидуальных творческих процессов, а также открытостью глобального рынка. Быстро росло многообразие форм доступных удовольствий.
В социалистическом блоке примат рационального потребления приводил к регулированию номенклатуры потребительских товаров и фиксации сверху рациональных объемов индивидуального