Роззенборк. Георгий Викторович Протопопов
скромно стояла в сторонке, и вдруг – возможно, затем, чтобы позлить ее и вызвать в ней какие-нибудь иные чувства – рассыпался в комплиментах:
– Ты же знаешь, я всегда тобой восхищаюсь! И этот костюм тебе очень идет. Прекрасно играет на контрасте. Ты прямо вся стала какая-то мягкая и пушистая.
– Кто ипушистая, сука?
– Ага, – Статус, очевидно, понял, что здесь ему лучше заткнуться.
Ситуацию спасли близняшки:
– А вот мы и так уже выжимаем все, что можем из.
– Нашего капсульного гардероба. В дороге так тяжело.
– Соответствовать актуальным светским трендам. Так что, Рилл, не огорчайся.
– Мы тоже выглядим, как замарашки.
– О нет, вы совершенно бесподобны, как и всегда! – мгновенно переключился Статус, в то время как Рилл помрачнел еще больше.
Вера Кубизма и Люба Харизма и в самом деле выглядели более чем бесподобно. Что бы там они не говорили о своем дорожном гардеробе, а в нем нашлась-таки парочка изумительных, легких, струящихся шифоновых платьев в нежных лазурных тонах. Утонченный образ дополняли высокие прически, оставляющие открытыми их тонкие лебединые шеи, а также безупречно подобранный макияж.
– Раз уж все в сборе, позвольте сопроводить вас в восточную столовую, – сказала горничная, тактично подождав, пока сестры сполна насладятся комплиментами.
Все гости теперь еще более пестрой компанией вновь отправились вниз по парадной лестнице на первый этаж. Элифалиэль оказался внизу первым, потому что неудачно запнулся почти на самом верху.
– Ах ты ж, болезный! – попеняла ему Эскапада – Такой выход обосрал!
– Живительно, – успокоил ее эльф, – в себе.
Потом из высокого вестибюля, за витражной «розой» которого все еще поблескивали теперь уже беззвучные молнии, они свернули направо и вскоре оказались в удивительно светлой и торжественной столовой, хотя по всем признакам это был настоящий банкетный зал. На высоких потолочных балках горели всеми своими свечами целых три массивных люстры, и это не считая затейливых бронзовых бра на стенах и огромного камина в дальнем конце зала. На длинном, ломящемся от всевозможных яств столе также были расставлены канделябры с зажженными свечами. Угощения же были на любой вкус: мясо птиц – дрофы, журавли, перепела, утки, дрозды и прочие, – а также телятина, баранина, свинина, крольчатина – жареная, отварная, копченая, вяленая, соленая и в виде студней и колбас; различные похлебки – густые и жидкие, и большой выбор соусов и специй; разнообразная рыба – осетры, карпы, щуки, лосось и прочие, – а также устрицы, раки, лобстеры, креветки и крабы; различные сыры, сливки, творог и масло, а также яйца-пашот, суп-пюре, пирожки и прочие пудинги; отварные овощи, зелень, коренья, а также фрукты, ягодные муссы в креманках, а ко всему прочему – пирожные, мед и тростниковый сахар; белый хлеб, и черный, используемый в качестве тарелок под иные блюда, хотя в наличии также была и настоящая посуда из серебра, золота и стекла. И наконец, из напитков были предложены вина в богатом ассортименте, глинтвейн, эль, сидр, а также миндальное