Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908. Цзюн Чан
Даогуан, будущий свекр Цыси, отправил в Кантон, у берегов которого стояли на якорях иностранные суда, в качестве императорского специального уполномоченного бесстрашного борца с наркотиками Линя Цзэсюя. Уполномоченный Линь приказал этим купцам выдать весь опиум, находившийся в их распоряжении, а когда его приказ не стали исполнять, оцепил войсками иностранное поселение и объявил о том, что освободит их только тогда, когда опиум, находящийся в водах Китая, сдадут властям. В конечном счете уполномоченному Линю доставили 20 183 ящика опиума общим весом больше миллиона килограммов. После этого он снял оцепление. Затем приказал уничтожить опиум за пределами Кантона; и его сначала расплавили, а потом утопили в море. Перед этим уполномоченный Линь исполнил жертвенный ритуал, посвященный богу моря, во время которого умолял его «приказать рыбам уплыть на время подальше, чтобы не отравиться».
Уполномоченный Линь Цзэсюй знал, что «во главе Англии стоит женщина, причем весьма юная, и все распоряжения исходят от нее». Он составил письмо королеве Виктории, которая находилась на троне с 1837 года, и попросил ее о сотрудничестве. «Я слышу, что в Англии опиекурение находится под категорическим запретом, – написал Линь. – Значит, англичане в курсе, какой вред наносит это зелье. Если ваши власти запрещают травить свой собственный народ, тогда они должны запретить травлю народа других стран». Император Даогуан одобрил данное письмо. Неясно, кому уполномоченный доверил его доставку адресату, но письменных свидетельств того, что королева Виктория его получила, не существует[6].
Владельцы крупнейших торговых компаний и чиновники из торговых палат от Лондона до Глазго буквально встали на дыбы. Действия Линь Цзэсюя охарактеризовали как «конфискацию» британской собственности, а потом зазвучали призывы к развязыванию войны ради «наказания и репарации». Министр иностранных дел лорд Пальмерстон, представлявший сторонников «дипломатии канонерок», выступал за применение оружия. Когда 8 апреля 1840 года этот вопрос обсуждали в парламенте, в ту пору еще молодой член парламента и будущий премьер-министр Уильям Гладстон страстно выступил против войны: «…По своему происхождению война – еще больше несправедливое дело, она покроет нашу страну несмываемым позором. Право слово. Джентльмен напротив прошлым вечером выступил с зажигательной речью по поводу британского флага, победно развевающегося над Китаем… но сейчас под эгидой этого благородного лорда наш флаг развевается над защитниками перевозчиков постыдной контрабанды. Нет, я уверен в том, что правительство ее величества никогда из данных соображений не будет убеждать парламент в поддержке этой чудовищной по своей несправедливости войны».
Но вотум недоверия, предложенный оппозицией в лице Тори, не прошел с разницей в девять голосов – 271 к 262. И в последующие два года под прикрытием огня эскадры британских боевых кораблей 20 тысяч морских пехотинцев (в том числе 7 тысяч индийских солдат
Его не оказалось в Королевском архиве в Виндзоре, и вообще отсутствуют какие-либо указания на то, что это письмо доставили в Лондон. Его тем не менее опубликовали в издававшейся в то время в Кантоне английской газете «Кантон пресс» и в февральском 1840 года номере периодического издания протестантских миссионеров «Чайниз репозитори».