Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908. Цзюн Чан
и оплаченных из придворной казны. Эти повозки напоминали сундуки на двух колесах, и их покрывали плетеным бамбуком или ротангом, пропитанным тунговым маслом для защиты от дождя и снега. Их закрывали яркосиние шторы, а внутри стлали войлочные и хлопчатобумажные матрасы с подушками. Это были привычные транспортные средства даже для членов семей великих князей, но для них внутренняя отделка была из меха или атласа в зависимости от сезона года, а снаружи устанавливался знак, соответствующий чину владельца.
Увидев такую колесницу, проезжающую мимо и скрывающуюся в сгущающейся темноте, Сомерсет Моэм позже поделился своими размышлениями: «Остается только догадываться, кто это там внутри сидит, скрестив ноги. Быть может, ученый… на пути в гости к своему приятелю, с кем собирается поделиться изысканными похвалами, а также обсудить золотую эпоху Тан и Сун, возврата которых больше не предвидится; быть может, юная певица в роскошных шелках и богато вышитом жакете, с нефритовым украшением в волосах, приглашенная на вечеринку спеть песенку и провести утонченную беседу с молодыми франтами, достаточно воспитанными, чтобы оценить ее ум».
Колесница, в которой, как показалось С. Моэму, перевозятся «все загадки Востока», отличалась единственным неудобством, так как вал ее колес крепился с помощью проволоки и гвоздей без рессор – на грунтово-каменной дороге путник подпрыгивал и проваливался на ее неровностях, мотаясь во все стороны. Особое испытание во время путешествия на такой повозке ждало европейцев, привыкших сидеть на лавке, а не скрестив ноги. Дед сестер Митфорд Альгернон Фриман-Митфорд, в скором времени назначенный атташе при британской дипломатической миссии в Пекине, заметил так: «После десяти часов езды в китайской повозке человека остается разве что сдать в лавку старого тряпья и костей».
Степенно двигающиеся повозки с претендентками собирались у черного хода Императорского города, где находился внешний двор Запретного города. Так как Запретный город уже занимал огромную площадь, это гигантское внешнее пространство точно так же огораживалось широкими малиново-красными стенами под черепичной крышей того же императорского желтого цвета. Здесь находились храмы, канцелярии, склады и мастерские; лошадей, верблюдов и ослов с поклажей вели сюда, а после разгрузки отсюда все в этом месте предназначалось для обслуживания двора. В назначенный день после захода солнца вся деятельность тут прекратилась, и в Императорский город открылся проезд для колесниц, на которых везли участниц конкурса в строго предписанной очередности. Миновав рукотворный холм Цзиншань и перебравшись через ров, они прибывали к северным воротам Запретного города, или воротам Божественного мастерства, над которыми возвышалась двухъярусная роскошная разукрашенная крыша.
Эти ворота считались служебным входом в Запретный город. Через парадные, то есть южные, ворота женщинам проходить запрещалось. Строго говоря, вся парадная часть