Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908. Цзюн Чан
вывод напрашивался сам собой: великий князь взял на себя труд по воплощению в жизнь придуманного им же сценария.
Разобравшаяся с ролью великого князя Цюня в трагических событиях, узнавшая, насколько он силен и насколько популярны проповедуемые им идеи, Цыси стала проявлять должную осмотрительность. Ей пришлось отказаться от требования отдать Дачжан Чэня под суд, поступившего от французского посла, который узнал о его преступлении от местных христиан. Если выполнить справедливое требование французов, то неизбежно возникнет неконтролируемое озлобление против правительства и самой вдовствующей императрицы. Ей уже поступали воззвания, авторы которых требовали от нее воспользоваться волной, поднятой тяньцзиньскими мятежниками, чтобы официально запретить христианские миссии, разрушить церкви и выдворить за пределы страны всех европейцев. Сановники не допускали самой мысли о наказании участников массовых беспорядков, которых называли героями и которыми восхищались деятели масштаба августейшего наставника Вэна. Сцены убийства христиан и поджогов рисовали на изящных дамских веерах, а литераторы восхваляли эти веера как произведения искусства. Хоуцзюэ Цзэн пережил массу злобных выпадов в свой адрес за то, что «встал на сторону заморских чертей», и испытал на собственном опыте, что такое отверженный обществом человек в Китае. Перед троном во время обсуждения тяньцзиньского мятежа великий князь Цюнь чувствовал свое превосходство, и никто не осмеливался на предложение о заслуженном наказании Дачжан Чэня. Этот великий князь надменно осудил правительство Цыси за бездействие с точки зрения возмездия Западу на протяжении последних десяти лет.
Позиции Цыси при дворе уже кардинально ослабели из-за случая с Крошкой Анем. Теперь ей приходилось заигрывать с великим князем Цюнем и даже притворяться соратником в его деле. Она заявила ему и остальным сановникам, что тоже считает заморских варваров заклятыми врагами, но проблема для нее заключалась в том, что ее сын еще не достиг нужного возраста, поэтому ей остается разве что сохранять сложившееся положение вещей до достижения им совершеннолетия. Вероятно, ради того, чтобы в полной мере продемонстрировать сановникам силу своего очарования и вызвать у них сочувствие, Цыси приказала убрать желтую шелковую ширму и оказалась лицом к лицу с вельможами, скорее всего впервые в жизни. Представившись трогательно беспомощной, она просила их сказать ей и императрице Чжэнь, что делать, так как «утратили путеводную нить».
25 июля 1870 года умирает мать Цыси. Во время болезни матери вдовствующая императрица обращалась за помощью не только к китайским лекарям. Она просила помощи у американского терапевта миссис Хедленд, ставшей близким другом членов многих аристократических семей. Цыси послала в дом матери людей, чтобы те от ее имени проводили усопшую в последний путь, а сама молилась за нее у алтаря, сооруженного в ее палатах. Она распорядилась поместить гроб с телом матери