Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами. Евгений Примаков
противоречия. Москва была далека от мысли сыграть на них. Напротив, состоялось решение Политбюро ЦК КПСС об организации встреч в Москве высоких представителей Ирака и Сирии, чтобы наметить пути сближения между этими странами. Проведение такой встречи укрепляло авторитет Советского Союза на Ближнем Востоке, и об этом, естественно, тоже думали в Москве. Но главным мотивом принятого решения было стремление стабилизировать обстановку.
В то время я был директором Института востоковедения Академии наук СССР. В этом качестве мне было поручено организовать такую встречу в Москве и для этого проговорить все вопросы с Саддамом Хусейном и Хафезом Асадом. Сначала вылетел в Багдад, где 6 июля 1983 года был у С. Хусейна. Он сразу же согласился на наше предложение. В тот же день вечером Тарик Азиз, подтвердив это согласие, сказал, что Саддам Хусейн поручил ему эту миссию, которая «должна быть строго конфиденциальной».
С этим «багажом» я вылетел в Дамаск, где 10 июля встретился с Хафезом Асадом. Он тоже одобрил наше предложение. Было видно, что Асад остался весьма доволен и положительной реакцией С. Хусейна, о которой я ему сообщил. Но Асад все-таки попросил для окончательного решения четыре-пять дней отсрочки, во время которой любезно пригласил меня отдохнуть в Латакии, что я и сделал с удовольствием. С еще большим удовольствием предались отдыху многочисленные лица, как мне сказали, из личной охраны сирийского президента, сопровождавшие меня.
15 июля встретился с Асадом вторично, и он сообщил, что назначил в качестве представителя на переговорах вице-премьера и министра иностранных дел Хаддама. Во время продолжительной беседы Асад поделился некоторыми своими мыслями. Он сказал, что Москва особенно устраивает его как место проведения встречи. Несколько раз с предложениями о посредничестве отладить сирийско-иракские отношения к нему обращались представители арабских стран, но он понимал, что главная их забота – приблизить окончание иракоиранской войны, а затем все-таки столкнуть лбами Сирию и Ирак. Спросил меня, довели ли мы до сведения Саддама Хусейна, что речь идет не о простой нормализации, а об улучшении отношений. И еще задал вопрос: «По каким соображениям, с вашей точки зрения, согласился на переговоры в Москве Ирак?» Я ответил – так и было на самом деле, – что, судя по моей беседе с Тариком Азизом, Ирак интересуется тем же в отношении Сирии.
25 июля 1983 года Тарик Азиз и Хаддам прибыли в Москву. Переговоры проходили в одном из правительственных особняков на Ленинских горах. Мы специально оставили переговорщиков наедине. Но вечером я зашел к ним и увидел, как они мирно играют в бильярд. Казалось, что это неплохое предзнаменование. Проговорили они и весь следующий день, а затем и Хаддам, и Тарик Азиз попросили организовать встречу с кем-нибудь из высшего советского руководства. Лучшей фигурой для такой миссии мог бы быть Громыко, но он, к сожалению, отсутствовал в Москве – отдыхал в Крыму. В Крым представители Сирии и Ирака так и не попали.