Автобиография йога. Парамаханса Йогананда
учился на отлично, от души рассмеялся. Встреча с ним, похоже, произошла не без вмешательства свыше.
– Ты совершенно не готов к выпускным экзаменам! Видимо, придется мне помочь тебе!
В этих простых словах я услышал обещание Бога и с готовностью отправился в дом моего друга. Он любезно предоставил мне решения различных задач, которые, по его мнению, могли быть предложены экзаменаторами.
– Эти вопросы – приманка, которая приведет многих доверчивых мальчиков в экзаменационную ловушку. Запомни мои ответы, и ты избежишь неприятностей.
Я ушел от него только под утро. Моя голова трещала от уймы одновременно полученных знаний, и я искренне молился о том, чтобы ничего не забыть в течение последующих решающих дней. Нанту подготовил меня по различным предметам, но второпях забыл про санскрит. Я пылко напомнил Богу об этой оплошности.
На следующее утро я отправился на короткую прогулку, повторяя изученное под ритм размашистых шагов. Срезая путь через заросший сорняками угловой участок, я увидел валявшиеся на земле страницы из какой-то книги. Триумфально завладев ими, я обнаружил, что это стихи на санскрите. Я обратился к пандиту за помощью в переводе. Его сочный голос наполнил воздух безукоризненной, медовой красотой древнего языка[62].
– Эти возвышенные строфы никак не помогут тебе подготовиться к экзамену по санскриту, – скептически отмахнулся от них ученый муж.
Но знакомство именно с этим конкретным стихотворением позволило мне на следующий день сдать экзамен по санскриту. Благодаря чуткой помощи Нанту я также получил минимальные баллы для прохождения по всем другим предметам.
Отец был доволен, что я сдержал слово и окончил школу. Я вознес хвалу Господу, чье личное руководство ощущал во время подготовки дома у Нанту и когда принял решение пройти непривычным маршрутом по заброшенному участку. Он играючи спас меня целых два раза.
Я наткнулся на отброшенную мной книгу, автор которой отрицал возможность помощи Бога в подготовке к экзаменам. Невольно рассмеявшись, я подумал:
– Хотел бы я видеть лицо этого парня, когда я сказал бы ему, что божественная медитация среди трупов обеспечивает короткий путь к получению школьного диплома!
Обретя статус выпускника, я теперь открыто планировал покинуть дом. Вместе со своим юным другом Джитендрой Мазумдаром[63] я решил вступить в обитель Махамандала в Бенаресе и принять ее духовную дисциплину.
Однажды утром меня охватило отчаяние при мысли о разлуке с моей семьей. После смерти Матери я начал испытывать особенно нежную привязанность к двум младшим братьям, Сананде и Бишну. Я поспешил в свое убежище, на маленький чердак, который был свидетелем стольких сцен в моей бурной садхане[64]. Прорыдав два часа подряд, я почувствовал себя необыкновенно преображенным, словно очищенным каким-то алхимическим средством. Все привязанности[65] исчезли, решимость искать Бога как Друга друзей укрепилась
Санскрита – отшлифованная; целостная. Санскрит – старший брат всех индоевропейских языков. Его алфавит – Деванагари, что буквально означает «божественная обитель». «Кто знает мою грамматику, тот знает Бога!» – так высказывался Панини, выдающийся филолог древней Индии, о математическом и психологическом совершенстве санскрита. Трудно было бы поспорить с авторитетным мнением того, кто проник в самую суть языков.
Это был не Джатинда (Джотин Гхош), который испугался тигров во время нашего побега!
Путь, или предварительная дорога к Богу.
Индуистские священные писания учат, что семейная привязанность обманчива, если она мешает преданному последователю искать Дарителя всех благ, включая любящих родственников, не говоря уже о самой жизни. Иисус проповедовал о том же: «Кто Матерь Моя? И кто братья Мои?» (Евангелие от Матфея 12:48).