Проблема «Запад – Восток» в философии всеединства. Илья Треушников
к пантеизму. Однако исследователь истории русской философии оговаривается: «Конечно, это не пантеизм в обычном смысле слова, здесь нет отождествления или уравнения Бога и мира, но здесь налицо такое их соотношение, при котором Абсолютное «соотносительно» миру, при котором оно немыслимо без мира: в Абсолютном нет свободы в отношении к миру (ни в акте творения, ни во взаимоотношении с миром). Употребляя известный термин Krause, это “панэнтеизм”, что собственно и есть метафизика всеединства»[81]. Н. О. Лосский также отмечает стремление Л. П. Карсавина избежать крайностей теизма и пантеизма, встать над их противоположностью. Однако «пантеистический характер системы Л. П. Карсавина, – отмечает Н. О. Лосский, – обнаруживается в том, что у него отношение между Богом и мировым процессом есть какая-то игра Бога с Самим Собою…» Системе всеединства Лосский противопоставляет свое понимание отношения Абсолюта с миром, критикуя понятия «всевременности» и «всепространственности», которые, по его мнению, не могут объяснить всех «сторон мира»[82]. Сам Л. П. Карсавин упорно отрицает обвинения в пантеизме. А. В. Гулыга, следуя логике самого мыслителя, заявляет, что «…всеединство Л. П. Карсавина – не пантеизм…»[83] Основания для дискуссии на эту тему в философии всеединства всегда имеют под собой почву. В творчестве Соловьева, напротив, сильны имперсональные мотивы, что действительно связано с его софиологией, которая оказалась актуальной темой и для других мыслителей, принадлежащих к философии всеединства.
Софиология выступает попыткой объяснить, каким образом существует тварный мир. Все рассматриваемые мыслители понимают, что мир живет своей собственной жизнью и в нем идут свои особые процессы. Внешне эмпирический мир является противоречивым и неустойчивым, раздробленным во времени и пространстве. Флоренский считает, что «в мире господствует прерывность в отношении связей и дискретность в отношении самой реальности… С другой стороны, дискретность реальности ведет к утверждению формы или идеи (в платоно-аристотелевском смысле), как единого целого, которое “прежде своих частей” и их собою определяет, а не из них слагается»[84]. Эта мысль, являющаяся раскрытием основных положений всеединства, по отношению к твари целиком поддерживалась Булгаковым. Наличие какой-либо сущности, вмещающей в себя идею о мире (в платоновском смысле, замечает философ), позволяет не только объяснить органическое единство мира, но и ответить на вопрос: каким образом связан эмпирический мир, уходящий «своими корнями в Бога», с Абсолютом? Для решения этих проблем мыслители, принадлежащие к философии всеединства, и прибегают к разработке учения об особом существе, находящемся между Богом и миром и не являющимся ни тем ни другим, а в силу своей причастности к миру Небесному и миру земному объединяющем их. Это существо они назвали Софией – Премудростью Божией и в связи с этим учения Соловьева, Трубецкого, Флоренского, Булгакова можно назвать
Зеньковский В. В. История русской философии. Т. II. Ч. 2. С. 151.
Лосский Н. О. История русской философии. С. 321–322, 333–336.
Гулыга А. В. Русская идея и ее творцы. С. 271.
Флоренский П. А. Соч.: В 4 т. М., 1994. Т. 1. С. 41.