У края. Анатолий Зарецкий
это не интересно… Давайте представим ему идею создания мастерской как временный отход от магистрального пути, и не более того. Наша цель – завод.
К счастью, новоиспеченный вице-президент «Новых Окон» понял мои опасения, и к Бедову мы вышли с согласованной позицией.
– Принято, Анатолий Афанасьевич. С завтрашнего дня приступайте к работе, – решительно скомандовал президент…
В тот же день мне предоставили рабочее место в кабинете вице-президента Евдокимовой, выдали единый проездной билет на все виды общественного транспорта Москвы и разрешили бесплатно обедать в столовой фирмы.
– Должность и оклад после моего возвращения… Еду на отдых в Италию, Анатолий Афанасьевич, – огласил президент свои планы на зимние каникулы, – Вы мне дайте, на всякий случай, адресок итальянской фирмы. Может, заеду, посмотрю на ваши «Секторы» и «Векторы», – попросил он…
– Разрешите? – заглянул в кабинет незнакомый молодой человек лет тридцати.
– Заходи, Николай, – любезно разрешил Бедов.
Войдя в помещение, странный молодой человек вдруг бухнулся на колени прямо в узкий промежуток между стеной и стульями и забормотал молитву, усердно крестясь и кланяясь до земли то на образа, то президенту.
– Что за блаженный? – тихо спросил Евдокимову.
– Пан Каташинский, – так же тихо ответила она.
– Учитесь, Анатолий Афанасьевич, вот он, истинно верующий человек, – умильным взором сытого кота посмотрел на меня Бедов, возомнивший себя если ни Богом, то, по крайней мере, святым угодником. Я не ответил – сцена показалась настолько наигранной и фальшивой, что не было слов для возражений. Учиться фальши?..
Наконец пан Каташинский был поднят с колен и представлен в качестве моего помощника.
– Пан Зарецкий, – вырвалось у меня, обескураженного средневековым спектаклем, разыгранным современным притворным холопом перед самозваным барином постсоветского капитализма.
– Вы поляк? – преданным взором взглянул на меня помощник.
– Бывший, как и вы, – ответил ему.
– Почему бывший? – удивленно спросил он.
– Истинный поляк католик, пся крев, – с иезуитской улыбочкой выругался я по-польски.
– Вы говорите по-польски, Анатолий Афанасьевич? – довольно улыбнулся ничего не понявший Бедов, – Тогда вы найдете общий язык, – почему-то решил он, не обратив внимания на выражение испуга, внезапно промелькнувшее на лице псевдополяка.
И лишь Евдокимова сияла, не скрывая восторга… Мы договорились о поездке в Апрелевку, и пан Каташинский, пятясь и кланяясь на все стороны, покинул кабинет начальства.
– Ну и тип, – под шумок поделился с Евдокимовой.
– Таких исусиков у Бедова целый штат. Половина, как и этот, клоуны, а он сдуру им верит, – тихо ответила она…
С утра Каташинский заехал за мной на микроавтобусе «Соболь». Он так опасливо