Зов глубины. Катя Брандис
подхватывает и уносит течением.
Услышав какой-то тихий звук, едва заглушающий вечное гудение кондиционера, Леон насторожился: на такой глубине нельзя игнорировать ни одну мелочь – любое тихое шипение или перепад давления может означать, что в «Бентос II» где-то проникла вода. А тогда счёт пойдёт на секунды.
Но, прислушавшись внимательнее, он понял, что ошибся. Глупости: это не течь в обшивке, а тихие всхлипы.
Билли? Нет, не Билли. Он только что видел её в библиотеке – она скачивала из станционной базы данных фэнтези на свою читалку. Тогда остаётся только одна девочка – Карима. Наверное, забилась в складской отсек. Хорошо, что он вовремя это заметил – а то вломился бы туда в поисках течи. От одной мысли об этом ему стало не по себе, и он ощутил лёгкую панику.
Как вести себя при встрече с плачущей девочкой? Он один-единственный раз видел, как ревела Билли, когда заснула во время вахты и Матти Коваляйнен её строго отчитал. Было ужасно неловко видеть её такой расклеившейся. Тогда он просто сделал вид, будто ничего не замечает, чтобы не смущать её ещё больше.
Да, пожалуй, и сейчас лучше всего так и поступить. Скорее уйти отсюда. Наверное, Карима не хочет, чтобы с ней заговаривали: ведь именно в этом смысл уединения.
Леон пошёл дальше по коридору. Но скверное ощущение его не покинуло, а наоборот, усилилось. Он до сих пор сомневался, правильно ли тогда поступил. А вот Джулиан обнял Билли за плечи и каким-то чудом выпросил для неё у Сэма горячего молока с мёдом.
– Это и есть дружба? – мысленно спросила его Люси.
– Наверное, да, – ответил Леон. На сердце у него было тяжело.
– Но девочка сверху тебе не подруга, – заметила Люси.
– Нет. Мы только вчера познакомились. – Он вздохнул. – Но, может, дело вовсе не в этом… А в том, нужна ли ей помощь.
Леон остановился, глубоко вдохнул, выдохнул – и повернул назад.
В складском отсеке царила приятная полутьма – горели только несколько сине-зелёных биолюминесцентных лампочек. Всхлипы стали громче – значит, Карима уже рядом. Медленно пробравшись между ёмкостями с химикатами для изготовления окси-скинов, Леон осторожно перелез через запасную батарею батискафа и различил на стопке брезентовых чехлов силуэт Каримы. Волосы беспорядочно спадали ей на лоб, а когда она, потревоженная его появлением, вскинула голову, он увидел, что лицо у неё мокрое, как после ныряния.
– Убирайся! – отрывисто бросила она и отвернулась.
Леон и сам толком не знал, почему всё-таки остался. Уйти сейчас казалось неправильным. Молча покачав головой, он сел по-турецки на стопку мембран для водоопреснительной установки.
– Пожалуйста, уходи, – она снова заплакала.
Леону стоило больших сил это выдержать. Он молча сидел рядом и ждал. Наконец, несколько долгих минут спустя, она откинула с лица волосы и посмотрела на него:
– Леон, а у тебя есть… братья и сёстры?
– Нет. – Леон прочистил горло – звук собственного