Симфония для рояля и города. Валерий Михайлов
послать всех на хуй
и писать без заглавных букв знаков препинаний
как собственно и написан этот кусок текста»
– Так называемый разум есть отсутствие понимания собственной глупости, – зачем-то бросил я ему вслед.
Я был на свободе. Меня окружали пески. В руках винтовка. Где-то рядом бродил Будда. Преддверие финала пьянило сильнее грибочков, отвар из которых я принимал пару недель назад. Охотиться на Будду надо в состоянии трезвости, иначе он к тебе не подойдет.
– Господин Лесин, а вы верите в идиотизм? – услышал я совсем рядом ЕГО голос.
Будда был в двух шагах. Неописуемый. Самая прекрасная из мишеней.
– Вы знаете, – продолжил он, – что мысли – это паразиты мозга. Подобно вшам они ползают по извилинам, отравляя этот сосуд совершенства своим ядом?
Я лихорадочно зарядил винтовку.
– В ближайшие годы вы будете заниматься бесконечными попытками объяснить разумному человеку всю глубину его глупости. Почему разумному? Да потому что только разумный человек в состоянии это понять.
Будда улыбнулся, и я понял, что передо мной сам Август к. Я нажал на спусковой крючок. Выстрела не было.
– Увы, господин Лесин, срок вашей охотничьей лицензии истек. Вам придется вернуться домой, но тем не менее…
Тем не менее… Это было приглашение попробовать еще раз.
– Говорят, – сказал он мне на прощание, – что нас разделяет хлам, который у тебя в голове.
– Я постоянно пытаюсь его выбрасывать.
– Выбрасывать или перекладывать с места на место?
– — – — – — – — линия отреза – - – - – - – —
Минутное прояснение сознания. Я в подвале. Лежу на пропитанном потом, мочой и блевотиной матрасе. Меня трясет. Я обоссался и наложил в штаны, но я даже не чувствую вони. Мне страшно. Одновременно я понимаю, что страшно не мне. Боится некто, существующий в моем теле, некто иной, кого я все эти годы ошибочно считал собой. Это для него заточение несло смерть, тогда как для меня оно было освобождением. ОНО умирало, и по инерции я «умирал» вместе с ним.
Я ВСПОМНИЛ КИНОЗАЛ!!!
Огромный на несколько сотен человек зал, забитый людьми. На голове у каждого шлем из металлической сетки. От шлема к креслу тянется толстый многожильный кабель. Мы сидим в обосраных креслах и пялимся в никуда. Информацию подают прямо в сознание. Фальшиво все: воспринимаемая реальность, наши мысли, чувства, сомнения, реплики… Все это плод работы машины. Мы заглатываем это, как мифы о непорочных зачатиях и воскрешении из мертвых. Мы внимательно ловим каждый бит навязываемой информации, забывая о воде и пище, ходя под себя и умирая от истощения. Периодически кто-то из зрителей падает замертво на загаженный собратьями пол. Трупы валяются по несколько дней – смотрители убирают их раз в неделю. Перед тем, как войти в зал, они промывают кафельный пол, пуская по нему струю воды. Иначе они бы просто не смогли протиснуться между рядов. Убирая трупы, смотрители считают освободившиеся места. Информация поступает к главному менеджеру по зрительскому составу. И вскоре новые жертвы этого адского