Внутри ауры. Александр Андреевич Апосту
с большей частью персонала домой, в ординаторской и сестринской потушили свет, последние шаги притихли уже около получаса назад. Парень тихо спрыгнул с койки, окинул взглядом спящих душевнобольных и на цыпочках рванул в коридор. Двигаясь уверенно и целеустремленно в сторону туалета, он резким движением свернул налево к выходной двери, которую профессионально отпер ключом. Пролетев два пролёта лестницы и, открыв ещё одну дверь, он оказался на улице. Затем начался марафонский бег. Кирилл сам не ожидал от себя подобной скорости. Подобно метеору, он незаметно пронёсся мимо корпусов и примерно через минуту с начала старта, уже внимательно оглядывался возле нужного здания. Политика охраны здешнего места оставалась неизвестна, но он надеялся, что санитарки здесь такие же необремененные лишними заботами.
Он открыл дверь и слился с тишиной. Возведя осторожность до максимума, парень с учащённым от пробежки сердцебиением начал медленно пробираться к отделению. Выглянув из-за поворота, он чуть не упал замертво от испуга. Перед ним предстал силуэт женщины, освещаемый отблесками фонарных огней. Она была голая и абсолютно невозмутимая. Женщина стояла на одном месте, рассматривая незваного гостя.
– Прости… Прости, что ворвался сюда… Я не хотел тебя увидеть голой…
Каменной фигуре оказались не интересны оправдания. Женщина продолжала лунатить.
– Слушай, – решил попробовать Кирилл, – а ты не могла бы позвать Машу?
Надежды на успех было мало, но других вариантов у него просто не было. Неожиданно для парня, да и, кажется, для самой себя, девушка спустя секунду выдала быстрой писклявой скороговоркой ответ:
– Да, конечно.
После этих слов она ушла. Кирилл не мог понять: начинать ему паниковать или радоваться. Он решил подождать, иначе всё им совершенное было бы зря. Прислушиваясь к каждому постороннему шороху, нарушитель сохранял бдительность. За окном чирикали ночные птицы. Листья деревьев колыхались, подобно волнам при прорыве ветра. Иногда собака лаяла где-то за пределами территории. Кирилл внимал образ летней ночи и предвкушал с содроганием встречу.
– И что ты тут делаешь? – раздался из темноты вопрос.
Кирилл сразу узнал знакомый голос.
– Да вот, пришёл на сеанс, но, видимо, опоздал.
Маша вышла из тени и показалась полностью.
– А я подумала, что тебе отшибло память и ты забыл, какого пола.
– Очень смешно, – передразнил её Кирилл.
– Курить будешь?
– Давай.
– Пойдём тогда укроемся в туалете.
Она приблизилась в плотную, обдавая его своим головокружительным ароматом.
– Главное, чтобы лунатизму Тамары не пришла идея здесь принять ванную.
– Она нас не сдаст?
– Думаю, она про нас уже забыла. Мы для неё часть сна.
– Ясно.
Парочка зашла в уборную и прикрыла за собой дверь. Разместившись на кафеле, они попали под лунный свет, озаряющий южную сторону корпуса. Белая прозрачная мантия накрыла Машу, превращая её кожу в молоко, а волосы в пепел.