Жизнь под чужим солнцем. Александр Жигалин
с вопроса, адресованного самому себе: с чего все началось? Ответ – с игры в бильярд».
Отражение придало лицу выражение глубокомыслия.
«Нет. Правильнее будет сказать – все началось с любви. Звучит банально, но так и есть. Все началось с любви – настоящей, не притворной. На моих глазах любовь рождалась, переживала юность, обретала одержимость, повзрослев, стала мудрее в тоже время ранимее».
Вздох стал заключительным аккордом слов о любви, будто и не слова то были, а мелодия.
Мелькнувший в зеркале зеленый огонек напомнил о камере.
––
Познавать друг друга Илья и Ольга начали с роддома. Родились с разницей в две минуты. В детском саду кроватки их стояли рядом. В школе одиннадцать лет просидели за одной партой. Затем – институт.
Не будь я свидетелем всего пути, не поверил бы, что такое бывает.
Когда на четвертом курсе был объявлен день свадьбы, облегченно вздохнули все. Декан и тот произнес фразу: «Будь моя воля, поженил бы еще в яслях».
Вспоминая, как все происходило, я одновременно испытываю и чувство радости, и чувство сострадания. Сострадания – от того, что по-настоящему красивой любви не суждено было дожить до старости.
Не подумайте, что любовь умерла или иссяк запал. Нет. Любовь живёт по сей день. Вот только живет она в одном человеке – в Ольге.
Илья покинул это мир за 18 часов до своего тридцатилетия.
Описать словами, что пережили все мы, когда узнали, что Ильи больше нет, невозможно. Ощущение было, словно из души вынули нечто жизненно важное, на месте чего образовалась пустота. Пустота, заполнившись горечью утраты, заставляла мучиться от бессилия, от того, что нельзя повернув время вспять, вернуть все на круги своя.
Узнав о гибели Ильи, я начал верить, что Господь призывает лучших.
Зачем? Не знаю. Возможно, находит более достойное место, возможно человека заждались там, где все по справедливости, где каждый отвечает за содеянное. В то время, когда содеянное идет на благо всем.
Вопрос, как быть с любовью? Вознаградил Господь двоих и вдруг одного забирают, чтобы другого заставить страдать. Во имя чего?
Ответ может быть только один – во имя дитя. Это единственный человек, кому женщина обязана продолжать дарить нерастраченную любовь на протяжении отпущенных ей лет.
Сын – продолжение рода. В нем кровь Ильи, а значит, и частица его самого.
Тяжело осознавать, что жизнь в большей степени зависит от обстоятельств, чем от помыслов и действий. Никто не в состоянии предвидеть того, что может произойти через год, через день, через час, через минуту.
Будучи чемпионом России по парашютному спорту, отец Ильи сделал все, чтобы привить сыну любовь к танцующим в небе куполам.
И у него это получилось, Илья боготворил небо. Боготворил настолько, что, слушая рассказы о небе, возникало ощущение, будто человек и вправду способен парить в облаках.
В день, когда основной парашют не раскрылся, а запасной раскрылся слишком поздно, Илья не совершал прыжок – он парил, как парит окрыленная восторгом жизни птица.
И ведь