Александр Александрович Скочинский. Биографический очерк. К 150-летию со дня рождения. Александра Ненина
все тяготы путешествия, и Розалия Косцюкевич вместе с младшими детьми отправилась вслед за Людовикой? Об этом можно только гадать.
В 1873-1874 году семья молодых Скочинских проживает в Якутии практически на постоянной основе. Сначала в селе Нохтуйск Олекминского улуса (административно-территориальная единица у якутов), затем – в селе Олекминском.
Поселение Нохтуйск образовалось в начале девятнадцатого века – как станция на санном пути вдоль Лены. Оно использовалось и в качестве места ссылки, а также и своего рода "таможни" между Иркутской губернией и Якутией.
Вот, как описывает эти места российский юрист и общественный деятель, эсер и первый рабочий адвокат Владимир Беренштам (1870-1931):
– Вон там, за этой полосой тайги, кладбище у дороги, – говорит мне капитан, указывая на берег, – Лена сюда поворачивает…
– Кого же там хоронят? – спрашиваю я.
– Желающих!
Никакого кладбища не видно. Я ничего не понимаю, и довольный капитан торопится объяснить свою загадку.
– За этим бережком находится Нохтуйск. Пьяное место, – ворчит уже не без раздражения капитан, всегда такой добродушный. – Яма. Каждый порядочный человек, попав сюда, спивается и погибает.
– Что же это за место?
– Нохтуйск. Таможня.
– Какая таможня? – изумленно спрашиваю я. – Какая же здесь граница? – повторяю я, полный недоумения.
– Иркутской губернии и Якутской области!
– Но причем же таможня? Ведь это Россия!
– Положение такое…
– Какое положение?! Я понимаю еще существование таможни между Финляндией и Россией, но какая таможня нужна здесь между губерниями?
– А порто-франко? В Якутской области нет пошлины на чай, сигары и другое такое. Вот и устроена таможня. Входят на пароход два чиновника с тремя солдатами, осматривают багаж, спрашивают, нет ли чаю. В этом и таможня! Хорошо, если никто из них не выпивши. А то, если пьян, то и командует себе на здоровье пароходом. И слушайся пьяного, иначе прикажет снести все вещи на берег. Что тогда делать?! Ведь сутки лишние простоишь. Сейчас нас смотреть не будут. Только по пути из Якутска. Но мне надо бы и сейчас принять меры. Я, как на несчастие, везу с собой пустые бочки для рыбы. У политических можно дешево нельмы купить. Они тоже выезжают на лов… Вот я и думаю насчет таможни, забота берет, знаете, теперь не поладишь, на обратном пути всю икру вытрусят!..
– Масло тоже будем на обратном пути сюда везти – сотнями пудов из Якутска в Нохтуйск возим. Упаковано оно в особых больших тюках из березовой коры… Тысячу верст провезешь благополучно, а таможенные в этом кладбище хотя что распорют… Хоть бы на пароход зашли! Уж я бы их принял по-хорошему, с почетом.
В самом деле за полоской тайги, пологими, невысокими горами, показывается Нохтуйск. Оказывается, что кладбище живых выглядит веселее других приленских «населенных» «живых» пунктов. В Нохтуйске есть белого цвета постройки, дома три с выкрашенными белою же краской ставнями… И потому нет обычного унылого беспросветно-серого вида… К огорчению