Страна Ра. Nil Магия и Разум
сухо рассказал о том, что Владимира никто не видел и не знает в этих местах и за три дня пути до них. Откуда он прибыл не известно. Металл его меча необычен и прочнее многих других. Одежда сшита не известным способом. Повозка, вероятно (верую в Ра я), движется без коней. При этом связи его и покушавшихся на владетеля норгов не выявлено, поскольку путь их от моря известен и прям.
Жена Владетеля Радосвета оборвала его речь возмущенным возгласом: «Сотник, о связи будет решать суд!».
Сотник поклонился и сел.
Радослав вызвал говорить волхва.
Тот четким голосом объявил, что зла во Владимире не видит. Действия, по оказанию помощи одобряет, признаков страха, опьянения, одержимости не видит, хотел еще добавить что-то, но был также остановлен Радосветой.
Охотников иных говорить не нашлось.
Радосвет сказал тихо что-то матери и, кивнув, позволил говорить Владимиру.
– Люди Севера, люди страны Ра, – начал говорить Волков, – я не причастен к покушению на Владетеля вашего. Он помог мне и дал кров (к Ра взываю). Я не знаю и не знал тех, кто это сделал, – многие одобрительно кивали, – и говорю своей честью воина, что не колдун я и не преступник. Я странник, попавший к вам по воле, – Волков задумался и сказал, – по воле Ра, – по палате прошел вздох, – и что готов доказать свою невиновность на суде чести, Божьем суде, по обычаю предков и моей страны.
Радосвета хмурилась, но одобрительные возгласы раздались после этих слов.
Воинам пришлась по душе простота и сила его слов.
Радослав посоветовался с волхвом, сказал несколько слов матери, возразил ей и произнес: «Да будет так, а пока мы возвращаем тебе твой меч и свободу, ночь ты сможешь провести как гость под защитой нашего Рода». Он взял меч и Волков принял его из рук Радослава.
Не закончился звук меча, вкладываемого в ножны, как отворилась дверь, и вбежал в палату юноша и крикнул: «Беда, стража убита, и владетель ранен опять».
Все вскочили, и Волков про себя отметил странность – пустое место Гарольда, который вышел во время речи волхва.
В палату владетеля лежал путь через широкую лестницу. На второй этаж кремля.
Туда поднялись сыновья, жена, Правда, волхв, Волков и несколько особо ближних людей Радосвета. На большой кровати, со столпами по бокам лежал бледный князь. В груди у него был нож, в котором многие опознали кинжал Гарольда. Кровь с толчками просачивалась сквозь прорванную беленую ткань, и второй раз за сегодня Волков отметил, что владетель жив.
Отстранив жену и детей, к кровати подошел волхв. Посмотрел, провел ладонью и сказал. Достал склянку стекла зеленого, открыл и вылил в рот. Сказал твердо и без недомолвок: «Радосвет жив, но я здесь бессилен. Если к утру, он не будет в Храме Ра, что на Белом озере, то он будет мертв».
Радосвета поднесла ладонь ко рту, задерживая крик. Переглянулись вошедшие, и кто-то сказал: «Неделя дневных переходов, ежели конных, то не меньше двух суток».
Солнце высветило заходящим лучом изголовье кровати и кровавую надпись на двух языках: «За убитых родичей» и руну, начальную